Андрей Батурин - Контрабандисты

– Дизайнер, – улыбнулся Леха.

– Ну вот, видишь. Мы даже названия такого модного не знаем, а институт, вас шлепающий, в двух кварталах отсюда. У меня друган там армейский завхозом работает.

– Мокрянский, что ли?

– Вот-вот, Альберт Селиванович… Проректор по АХЧ – и тоже ничем помочь не может… А знаешь, – он собрал документы и выскочил из-за стола, – посиди-ка пока в приемной… Я быстро. С директором посовещаюсь.

И пока «дезадорант» поднимался со стула, кадровика уже и след простыл, лишь «Напоите, девки, мужчину чаем» послышалось из приемной его визгливым голоском и хлопнула дверь.

– Не шеф у вас, девчонки, а комета, – выйдя из кабинета, завязал Леха разговор с одной из кадровиц, что покрасивее.

– Шеф как шеф, – равнодушно ответила ему та, с трудом, держась за большой живот, вылезла из-за стола, взяла чайник и вышла в коридор.

– Да уж, шустрый, как понос. – Вторая, не переставая печатать, посмотрела ей вслед и многозначительно покачала головой.

– Не-е-ет, – не поверил он.

– Вот, так вот…

– Он же старый… Сколько ему, пятьдесят?

– Шестьдесят два.

– Вот это да! Может, не он?

– Он… Сам признался. В следующую субботу свадьба…

– Ну, так все в порядке, значит, – усмехнулся Леха. – Мужик отвечает.

– В порядке-то в порядке, да она у него пятая, и ребенок шестой или седьмой будет… Там алиментов… – Вторая шарахнула кареткой машинки так, что с повядших ромашек на ее столе полетели лепестки. – Да и бросит он ее, дуреху, через год, как пить дать.

– Не бросит, не верьте вы ей. – Первая кадровица с чайником в руках показалась в дверях. – Афанасий Григорьевич на нее внимания не обращает, как хвостом не крутит, вот она и злится…

– Ой! Больно надо. – Вторая так резко мотнула головой, откидывая жидкую челку, что чуть не переломила свою тощую шею. – За мной и помоложе парни косяками ходят…

– Да, интересная у вас конторка…

Леха подошел к окну. Освещенная предобеденным солнышком территория фабрики производила благоприятное впечатление. Асфальт был чист, мусорные баки покрашены, то здесь, то там торопясь пробегали опрятно одетые работницы с аккуратно перевязанными косынками головами. Старенький, но бодрый автопогрузчик, по-деловому дымя, тащил куда-то поддон с коробками. Ему навстречу катил грузовик, тоже с коробками, но с другими. Все занимались делом, кроме валявшегося на газоне пса неопределенной масти, но тот имел право – отдыхал после ночного дозора.

– Да уж, – вырвалось у Лехи. Вся эта производственная идиллия была огорожена высоченным забором с колючей проволокой по верху. – А что, чемоданы ваша фабрика делает? – зевая, чтобы скрыть заинтересованность, спросил он.

– Чемоданы, сумки, папки, перчатки, рукавицы, ремни, кошельки, партемонеты 12 12 Диалектное. и еще двадцать два вида продукции пятидесяти пяти наименований, – бодро, как по писаному ответила вторая кадровица, подняла голову от машинки, хитро улыбаясь, поинтересовалась: – Жена, что ли, попросила чемоданчик прикупить? – И, чтобы лучше расслышать ответ, даже перестала шлепать по клавишам.

Запасной лейтенант осмотрел ее крючковатый нос на давно перезрелом лице и решил пока свое семейное положение не раскрывать.

– Да нет, просто анекдот вспомнил.

– Какой? – хором спросили работницы.

– Ну, это… про чемодан. Правда, он не совсем приличный.

– Ничего, мы уже совершеннолетние. Расскажи.

– Да он старый, – решил еще немного поломаться Леха.

– Фигня. Рассказывай.

– Ну ладно. Короче, это… Пришел один хмырь в чемоданный магазин. Ну, ходит там, смотрит, щупает все…

– Нет таких магазинов, молодой человек, – засмеялась крючконосая, – не бывает… Может быть, он в кожгалантерейный отдел универмага пришел?

– Ну да, да, туда, в кожгалантерейный отдел универмага. Ну и ходит, значит, смотрит… Все нормально так, хорошо… И замечает, что все чемоданы как чемоданы, а один малюсенький, как кошелек, лежит отдельно и стоит в десять раз больше, чем остальные…

– А что? Бывает такое, – снова перебила его слишком умная кадровица. – У нас, например, изготавливаются партемонеты подарочные из натуральной кожи, с тиснением и инкрустацией уральскими самоцветами, так они стоят в три с половиной раза больше чем чемодан дорожный большой.

– Ты заколебала, Нинка! Дай послушать, – прикрикнула на нее первая.