Владимир Першанин - Библиотечка журнала «Милиция» № 4 (1997)

— Менять декорации поздно. Я займусь Марафоном с его кейсом-автоматом, а ты постарайся одним выстрелом выбить мозги из этого громилы — он вооружен. Девку выпускать нельзя, хоть кровь из носа… Дело творческое.

Щелкнул замок, Марафон, прихватив кейс, пропустил впереди себя громилу с девицей; как только его палец нажал клавишу включателя света, Костя с истошным криком прыгнул на Марафона… Фидинееву показалось, что он услышал хруст сломанной руки, кейс-автомат тяжело ударился о паркет и заскользил в глубь прихожей — Марафон рухнул на колени. Все это произошло в доли секунды, но они отвлекли Фидинеева. И вообще, по старой милицейской осторожности он не отважился сразу палить в живого человека, о котором практически не знал ничего. Этого было достаточно, чтобы громила захватом прижал горло спутницы к себе, вторая рука уже вытягивала из-за пояса пистолет.

И в тот самый момент сбоку коротко и приглушенно защелкал пистолет-автомат Кости: громила и девица, словно подкошенные, обливаясь кровью, рухнули на пол. Рядом катался по паркету, сжимая в локте руку, Марафон: его глаза вылезли из орбит от страха и боли. Костя стволом пистолета разжал ему зубы и впрыснул содержимое баллончика.

— Отрываемся! — крикнул он Фидинееву. — Возьми ключ от ворот, а я вырубаю возле хаты свет. Получилось много шума из ничего…

Еще минута потребовалась, чтобы грузное тело Марафона втиснуть в багажник уже поджидавшей БМВ. Машина пулей рванула с места. Фидинеев, сжимая ручку кейса-автомата, заметил: зажглись окна почти во всех соседних домах.

Пауль молчал, вынося БМВ на освещенную площадь центра городка, потом стал вслух рассуждать:

— В курортных местах у полицейских не принято ходить в форме, чтобы не портить своим видом настроение отдыхающих. Сейчас надо быть очень осторожным, бояться любого… Потом остановимся, приведем свое «хозяйство» в полный ажур.

— А пока гони, гони, гони! — прокричал все еще разгоряченный Костя. — Если успеем до Риги — дело в шляпе, фетровой…

— А вдруг девица бросится к телефону? — спросил Фидинеев.

— Она уже не бросится, — отпарировал Костя, — а вот соседи позвонят обязательно. По-хорошему, нам надо разбегаться и медленно ползти по-пластунски в белых тапочках к великой и горячо любимой родине.

Еще минут через пятнадцать бешеной гонки показались огни пригорода Риги. Какая-то встречная машина неожиданно поморгала фарами — так во всем мире водители предупреждают своих незнакомых коллег об опасности впереди. Пауль сразу тормознул, остановил другую машину, перебросился несколькими фразами с шофером.

Фидинееву и Косте сказал:

— Или мы засветились, или это просто плановая облава. На ближайшем посту дорогу перегородил бронетранспортер с автоматчиками и собаками. Обыскивают поголовно всех. И объездной дороги здесь нет…

— Никакой объездной дороги! — приказным тоном сказал Костя. — Сворачивай тихонько в кювет и без света двигай вон к тем огням.

Пауль повиновался. Вскоре машина уткнулась в деревянный мост через довольно широкую реку или озеро. Костя сказал:

— Аккуратненько собираем все оружие, кейсы, прочие улики и — с середины моста на самое дно. Ничего не забудьте, а я займусь Марафоном.

Уже с моста Фидинеев услышал возле машины характерный приглушенный щелчок — невольно вздрогнул, поразившись жестокости Кости. Или решительности?

Потом они прибрались в машине, достали бутылки, выехали на шоссе.

— Теперь вы беженцы из России, бежали из-под стражи как активные участники октябрьских событий в Москве, националисты или, как там, ура-патриоты, — проговорил Пауль. — Возвращаемся из Дзинтари, где в стельку надрались у случайных… м-м… девушек. Если нас задержат по звонку из Дубултов, вполне могут устроить очную ставку со стариком, у которого останавливались. Этого допустить нельзя. Будем выкручиваться, доставайте всю наличность, желательно в крупных купюрах.

Если перевести все разговоры с латышского языка на русский, то ситуация на полицейском посту складывалась следующим образом…

Офицер предложил всем выйти из машины для производства всестороннего досмотра.

Пауль:

— Эти двое беженцев из России слишком пьяны.

Офицер:

— Документы, адреса.

Пауль:

— Документы остались на квартире, где они временно проживают — улица Ульманиса… Телефон, к сожалению, отключен за неуплату.

Офицер: автоматчикам: