Таисия Семёнова - Чужая память. Осторожно! Магия! Не влезай – убьёт!

Все столпились вокруг стола, обычно разбор находок происходил вечером, перед ужином, такое столпотворение в неурочное время было очень странным. Сейчас вся группа рассматривала находку Севки, щуплого отличника в очках. Севка стоял во главе стола с гордым видом, ещё бы – первый нож за экспедицию, да ещё какой. Нож действительно был занятный – небольшой, он с лёгкостью помещался на ладони, клиновидное лезвие местами сохранило двустороннюю заточку, по поверхности клинка были разбросаны знаки, похожие на скандинавские руны, фигурки и головы зверей, цветочный орнамент. Рукоять сохранилась не полностью, по форме напоминала овал. Было удивительно, как лезвие могло сохранить, пусть и местами, остроту? Кто и какой техникой так искусно украсил клинок? Что за металл? Бронза? Какой век? Для чего вообще мог быть использован этот нож? Последний вопрос вызвал оживлённые споры, Андрей стоял молча, получая удовольствие от «научных» споров своих подшефных. Кто-то сказал, что нож явно охотничий, иначе зачем его затачивать с двух сторон? Севка настаивал, что нож женский или детский, игрушечный. Идейные на два голоса уверяли, что нож жреческий, для кровавых жертвоприношений использовался: «Посмотрите, какая злобная морда волка сделана! Точно для жертвоприношений, потому и острый был!» «Ты чего, слепой, что ли? Это медвежья морда! Глаза-то разуй», – спорил второй. «Да неважно, чья морда, главное, она – злая! Точно кровавый культ!», – не сдавался первый. «Да-да, и цветочки нарисовали для усыпления бдительности неграмотного населения!», – ехидничал кто-то. Иван, заинтересованный спором, подошёл к столу, взял нож в руки, чтобы рассмотреть поближе: «Этим ножом только бабочку можно в кровавую жертву принести», – не все поняли скрытый в словах сарказм, его вообще считали бесплатным и бесполезным приложением к их научной группе, а тут он, оказывается, разговаривать умеет. Марина оценила тонкую шутку и улыбнулась. Иван заметил улыбку и улыбнулся в ответ. Нинка наблюдала за ними, Иван ей нравился, поджала губы и выдала свою версию тоном знатока, не терпящего противоречий: «Это шкуродёрный нож, явно». Это заявление вызвало приступ хохота у всей группы. «Ты ещё столовый скажи!», – пробасил кто-то из парней.

Дежурные готовили нехитрый ужин. Остальная группа собралась за столом и разбирала находки. Кольцо жгло Маринину кожу через тонкую ткань брюк. Начали с Севиного ножа. Решили положить его в сейф, несмотря на то, что на первый взгляд он не содержал драгоценные металлы, но был очень необычным. Для этого оформляли сопроводительную записку с описанием точного места находки, глубины залегания, имени нашедшего и номером в специальном журнале. Записку прикрепили к ножу и всё вместе завернули в холщовую ткань, перевязали бечёвкой. Остальные находки рассматривали, сверяли с записями в журналах, нумеровали и также аккуратно заворачивали в ткань. Мысли Марины были заняты одной проблемой – куда спрятать кольцо? В рюкзак – нельзя, там часто хозяйничают соседки в поисках вкусненького. Закопать в лесу под приметным деревом – нельзя, может потеряться, и расставаться с ним надолго не хочется. Пришить к белью – нельзя, любопытные соседки могут увидеть, когда переодеваться будет. Внутрь кармана брюк – там инструменты, можно случайно повредить колечко. Вечером, перед сном, когда все пели песни под гитару вокруг костра, Марина сидела в палатке и пришивала кольцо изнутри брючины к новому потайному карману, тихонечко радуясь своей сообразительности. Теперь кольцо не потеряется и не обнаружится, никем ни при каких условиях.

Раскопки проходили по намеченному плану и продвигались успешно. Андрей, по согласованию с начальством, решил разведать район новых возможных изысканий. По это причине он и Иван сидели над подробной топографической картой района, решая, где вести разведку. Доводы Ивана звучали убедительно. «Не зря их так долго в институте учат, соображает», – думал аспирант. Старший лейтенант склонился над картой с линейкой: «Смотри, вот здесь раньше была дорога, видишь, пролесок неширокий. Под электричество здесь вырубку не вели, значит, была или есть заброшенная дорога. Она должна вести к жилью или к важному месту. Вот ручей, от него дорога поворачивает направо, на пригорок. Дальше не идёт. До пригорка от нас пятнадцать километров по прямой, можно за один день обернуться туда и обратно. Пробы взять, осмотреться». Оба начальства, историческое и гэбэшное, дало добро. Экспедиция была назначена на завтра. Осталось уточнить состав «разведгруппы». Особого энтузиазма среди студентов не наблюдалось, после находки Севиного ножа все хотели откопать что-нибудь приметное. «Андрей, останешься с группой. Со мной пойдут Марк и Антон, если согласны. Из девочек могу взять только Марину, она выносливая и тренированная. Вопросы и пожелания есть?» – ровным голосом сообщил Иван. «Есть, – громко пропищала Нинка, – лучше меня возьми. Я лёгкая, ты всегда сможешь меня на руках донести!» Нинка очень хотела побыть наедине с симпатичным лейтенантом. Ответа не последовало. «Чурбан бесчувственный, бестолочь слепая, дурак!» – думала оскорблённая до глубины души Нинка. Марк, успевший отслужить в армии перед поступлением в институт, согласно кивнул. Антон восторга не испытал, но решил не перечить, если так надо, пойдет. Походит, от него не убудет. Марина тихонечко, чтобы никто не заметил, ликовала – Ванечка её берёт с собой!