Василий Дорогокупля - Однозначные истории

– Спору нет, это вкусно… – услышал он. – А впрочем, пока растут грибы, мы ни о чем…

Низко над просекой с оглушительным треском пролетел не то очень большой вертолет, не то маленький дирижабль. Пыкин мучительно привстал и, опершись на локоть, принялся собирать в корзину рассыпанные грибы.

– И все-таки Пушкин был тоже ПОЭТ! – смутно донеслось издалека.

Нас было много, а их было еще больше. Мы стояли на мосту – старом деревянном мосту, перекинутом через речку в том месте, где она начинает превращаться в пруд, с другого конца подпираемый плотиной. Драться желания не было, потому что мы еще толком не успели выпить. А без выпивона и махаловка не в кайф. Потому мы тупо стояли, и они стояли тоже. Надо было что-то сказать. Первым попробовал Паша.

– Чуваки… – начал он и задумался.

Чуваки внимательно ждали. Следующее пашино слово означало либо драку, либо гнилой базар с неясным исходом. Гнилой базар Паше в голову не приходил, но и нарываться он не торопился.

– …хули вы… – сказал он наконец и снова впал в задумчивость. Чуваки насторожились: следующее слово было сказано, но это пока еще было не то самое слово. Понемногу мы и они начали выстраиваться напротив друг друга поперек моста. Машины по нему не ездят, да и пешеходы здесь редки, так что никто нам не мешал. Когда мы выстроились, стало видно, что их линия плотнее нашей: перевес у них был на три-четыре хари.

Надо сразу сказать, что люди мы немногословные. Нет среди нас великих ораторов, краснобаев и пустобрехов. И в заречной шобле с таковыми тоже напряг. Видать, и они еще не успели принять на грудь, а только шли в магазин, расположенный в сотне шагов за нашими спинами.

Паша потерял мысль, даже если она у него была изначально. Тогда пришлось подключаться Сереге. Он может порой сказануть этак с оттяжечкой, но только после того, как накатит. Однако сейчас он накатить не успел. Мы-то хоть по сотке дюзнули чисто для бодрости, а он подвалил с опозданием и догнал нас уже перед мостом, через который ему – как и всем нам – не терпелось перейти, чтобы культурно отдохнуть на полянке среди прибрежных зарослей.

– Хули вы… – продолжил он на том месте, где остановился Паша. – Хули вы тут раскорячились?

Итак, вопрос был сформулирован. Теперь они должны были ответить. По их наморщенным лбам и сдвинутым бровям стало заметно, что мыслительный процесс пошел. Наконец одного из них осенило.

– А чё, типа нельзя или как? – спросил он с вызывающей интонацией.

Его приятели закивали и осклабились, одобряя выступление заречного цицерона.

Базар завязался, мяч перешел на нашу сторону. Серый себя исчерпал, и, судя по всему, настала моя очередь.

Но не успел я открыть рот, как слышу за спиной треск мотоцикла. Оглядываюсь – на мост въезжает Мелкий. Этому гаденышу всего-то лет пятнадцать, но против него никто не попрет: ни мы, ни они. Отец у Мелкого смотрящий на зоне, а его дядя – местный авторитет, за ним стоят нешуточные «синие». Мы-то что, мы простые люди, из всех наших только у Вади ходка по хулиганке.

– Махаться будете? – спрашивает Мелкий с интересом. Ему охота посмотреть на драку.

Драка между тем никак не вытанцовывается. Заметив это, Мелкий решает нас подначить.

– Слышь, Серый, – говорит он, – слабо тебе уделать Перца?

Перец – самый бугаистый из их компании. Он почти на голову выше Сереги и занимается боксом, а Серый КМС по борьбе, но в банальной драке его приемы не всегда срабатывают.

Серый и Перец мрачно смотрят друг на друга.

– А вот Васяра его точняк уделает, – продолжает подначивать паскудник.

Перец переводит взгляд на меня, и мы смотрим друг на друга мрачнее некуда. Ростом я ему под стать, но весовой категорией ниже, да и боксерской школы не прошел. Так что если Перец не пьян в драбадан, мне придется несладко. А он сейчас досадно трезв.

Мелкому тем временем надоедает война взглядов. Газанув пару раз при выжатом сцеплении, он трогается и переезжает с нашей половины моста на их сторону.

– Чё, так и будете зенки пялить без толку? – спрашивает он.

Очень хочется выпить. Позади трудовая неделя, впереди выходные – законный отдых по полной программе, в том числе и с дракой. Но сейчас еще рано. Я это понимаю, и все это понимают. Но Мелкому неймется.

– Слышь, Виталя, – говорит он одному из их шоблы, – ты помнишь, как Паша твою телку отпердолил, когда вы нажрались до усрачки, а она голая в пруду купалась?