Владимир Никифоров - Снайперы (сборник)

Он пришел к Соне, и ему показалось, что она ждала его, потому что была в том самом платье, в каком была в театре. «Ты пришел?» – спросила она, и он вспомнил слова Светланы: если придешь, то не уйдешь. – «Нет. Я вернулся». Он вынул из портфеля бутылку хорошего вина, и они сели на кухне. «Клим, – сказала она, – что тебе нужно от меня?» – «Не знаю». – «Ты честен со мной, и я – честно. Я мучилась, что полюбила мальчишку, в Ленинград сбежала, но все эти годы жила – воспоминанием о тебе. У меня никого нет, кроме тебя… И Юльки». Клим обвел глазами кухню, словно ища следы Юльки: «А сейчас – где она?» – «Да встретила свою первую любовь, он ее еще со школы любит, живут в “гостинке”». Эх, Юлька, Юлька, подумал Клим, вовсе ты не то «вспомнила». «…А я так и не смогла на Ленинград поменяться, с Алей вдвоем жили, пока она на моих руках не умерла. Похоронила и вернулась – умирать». – «Что ты, Соня?» – «А что, Клим? Все под богом ходим». В прихожей он вспомнил про коробочку с кольцом, которую перед уходом из дома сунул во внутренний карман пиджака. «Соня! – сказал он неожиданно севшим голосом. – Это – тебе!» Но Соня почему-то не очень обрадовалась кольцу: может быть, догадалась, что оно предназначалось вовсе не ей.

Их следующая встреча состоялась в больничном садике. После инфаркта Соня стала белой и легкой как одуванчик. Божий одуванчик. Горько пошутила: «Угораздило же мужскую болезнь подхватить!» Рассказала, что ей выделили путевку в санаторий на целый месяц – для полной реабилитации. «Так что теперь мы с Константином Петровичем оба будем – реабилитированные». – «Я приеду к тебе, Соня. На три дня». Она закрыла глаза: «Я все поняла. Это безумие, но я буду ждать. А если не дождусь – позаботся о Юльке». Он тоже понимал, что замыслил безумие, но понимал и то, что должен его совершить. Но Соня не дождалась его. Она скончалась накануне его приезда от второго инфаркта.

Прошло десять лет… Клим занимался хозрасчетом, комплексными бригадами, фондами стимулирования; порт прогремел на всю страну и был лучшим по всем показателям в регионе. Базарова несколько раз пытались перевести на партийную работу (с подачи Волохова, застрявшего на транспортном отделе), но тому каждый раз удавалось доказывать, что как начальник порта он принесет больше пользы. Клим получил новую квартиру, купил «жигули», они с Базаровым организовали садовое общество и построили дачи по соседству; в отношениях с Викой у него не было никакого напряга, видимо, оба стали совсем другими. Так получилось, что Борькиной дачей занималась она и все хозяйственно-строительные дела решала с Климом. Он поддержал ее идею построить балкон в виде капитанского мостика и даже подарил ей на день рождения спасательный круг с «Иртыша»… Он несколько раз вывозил Надю за границу: начали, как водится, с Болгарии, дошли до Югославии, впереди была, как минимум, Италия. Детей – Аню и Сережку – они оставляли на две недели одних без всякой опаски, потому что Аня уже в шестнадцать лет была взрослой, самостоятельной, рассудительной, и в их отношениях с Надей трудно было иной раз понять, кто из них мать, кто дочь, и кто кого учит жизни. Надя теперь работала в порту, в отделе снабжения, на нее иногда жаловались самому Базарову, но он отвечал, что в отделе снабжения должны работать именно такие специалисты. «Так то специалисты!» – вздыхал жалобщик.

Квартиру Клим получил от районных властей на улице Академика Шмидта, и это было ему на руку: можно было забыть о Светлане, зато через два дома жила Юлька, заботу о которой Соня возложила на него. Она снова осталась одна, он помог ей устроиться в речное училище, и вскоре о ее «лицейской» методике преподавания литературы заговорили в городе; опять же Клим уговорил ее писать диссертацию, теперь уже по педагогике, и раза два в неделю он приходил в Сонину квартиру, которая перешла к Юльке, чтобы за бутылкой вина обсудить ход работы над диссертацией и просто посплетничать. Юлька относилась к нему тепло, просто, по-родственному, и в то же время поверяла ему такие тайны, которые вряд ли женщины открывают мужчинам даже в самой дружной семье: он знал про всех ее ухажеров, она рассказывала самые интимные подробности семейной и внесемейной жизни своих подруг, и он всегда просил, смеясь: «Только не показывай на себе!» Надя была уверена, что он живет на две семьи, но ничего не предпринимала, считая, что так он на крючке и сделает, купит, достанет все, что она пожелает. Клим не пытался уверять ее в своей верности, понимая, что в любой момент уверенность Нади может превратиться в действительность. Но пока что ничего не предвещало этого: Светлана была далеко, а Юлькино отношение к нему все больше походило на отношение младшей сестры.