Андрей Константинов - Перезагрузка

– Слава богу!

Маленький пылевой вихрь давно исчез, пятачок милостыньки закрыло облаком…

– Ну что ж, давайте знакомиться, – протянул руку художник, и Дмитрий автоматически пожал ее, продолжая смотреть Старовойтову в глаза. – Мое имя вы знаете. А вас как звать-величать?

– Владимир Палыч, где сейчас находится принадлежащий вам спортивный пистолет модели МЦ-1, заводской номер 2316? – вместо обмена верительными грамотами зашел сразу с козырей неделикатный Петрухин.

– О-о… а удостоверение ваше где, молодой человек?

– У меня нет удостоверения.

Старовойтов облокотился о грязноватый борт «фордика», усмехнулся, показав явно вставные зубы:

– Ясно, частные детективы… А разве я обязан отвечать на ваши вопросы?

– Нет, не обязаны, – усмехаясь в ответ, ответил Дмитрий.

Вот только его усмешка выглядела довольно зловеще и двусмысленно.

– Вы не обязаны отвечать, – подкорректировал тактику партнера Купцов. – И все же будет лучше, если вы нам ответите: где вы находились вчера утром, приблизительно в восемь часов пятьдесят минут?

– А если я… хм… забыл?

– Бывает, – кивнул Леонид. – Скажите, это ваша плащ-накидка лежит на заднем сиденье?

– Иногда я ее надеваю… а что?

– А где ваш пистолет?

– На Большом Каретном, – огрызнулся художник.

– А точнее? – атаковал с другой стороны Петрухин.

– А если я его потерял?

– Тогда это очень худо для вас. Думаю, что в таком разе нашу беседу правильнее всего будет продолжить в прокуратуре.

В воздухе подвисла пауза-тишина. Какое-то время партнеры и художник сверлили друг друга глазами, невольно пародируя знаменитую финальную сцену из гениального вестерна Серджио Леоне.

Первым, не выдержав, сдался (а сдавшись – махнул рукой) Старовойтов:

– Э-эх! Какой тут теперь, к чертям, пленэр с эскизами?! Пошли!

Художник снял с багажника подрамник, со словами «Будьте любезны!» пихнул его прямо в руки обалдевшему Петрухину, а сам подхватил рюкзак и зашагал обратно к подъезду. Недоуменно переглянувшись, партнеры направились следом…

– …Студии в буквальном, в правильном смысле этого слова у меня нет, – проводил экскурсию по своему откровенно убогому жилищу Владимир Павлович, – потому что художник я «не настоящий». Не положено. Вот, все у меня здесь, – он обвел рукой отнюдь не творчески захламленную «гостиную» квартиры-распашонки. – Здесь работаю, здесь бухаю, здесь схожу с ума…

Инспекторы СБ ОАО «Магистраль-Северо-Запад» Петрухин и Купцов в данный момент сидели на колченогих табуретах возле импровизированного стола. Он же, в свободное от пиршеств время, верстак. На коем в данный момент громоздились пустые пивные бутылки и глиняные кружки, а на единственной тарелке подсыхали остатки былой роскоши – крупно нарезанный сыр и кусочки обветрившейся колбасы.

– Ах да! Вы же интересовались пистолетом – вот он. Только осторожнее – заряжен. – С этими словами Старовойтов рассупонил рюкзак и продемонстрировал партнерам «маргошу».

– Разрешите? – Дмитрий бережно взял в руки ствол. Первым делом сличил выбитый, заученный на память номер, после чего профессионально осмотрел оружие. – Хм… В отличном состоянии – хоть сейчас в бой.

– Оружие – оно как женщина: любит и ласку, и смазку, – усмехнулся Старовойтов, отбросив со лба прядь седых волос.

– Зря вы его с собой таскаете, можно запросто огрести неприятности.

– Ну этого добра я за свою жизнь столько огреб!

– Я к тому, что когда-нибудь наткнетесь на копов и – отберут его у вас, – разочарованно пояснил Петрухин, возвращая пистолет владельцу.

– А вот это херово будет, обидно. Мне ведь этот ствол один очень хороший человек подарил. Даром что генерал-лейтенант… Ну что, господа, есть еще вопросы?

– Есть, – вздохнул Купцов. – Но отвечать вы не обязаны.

– Ладно, отвечу… если и вы на мои ответите.

– Попробуем.

– Отлично!.. Кстати, господа детективы частные: вы кофе с коньяком пьете?

– Пьем. Без коньяка, – за двоих ответил Купцов.

– Ах, ну да, вы же на колесах… А вот я, пожалуй, выпью. Все одно вашими стараниями должный настрой уже сбился.

– Извините.

– Принимается. Айн момент! Я буквально до кухни и обратно…

…Три четверти часа спустя партнеры продолжали сидеть за верстаком в окружении картин, глиняных и деревянных скульптур, в компании художника и пистолета. Владимир Петрович, как натура творческая и пьющая, предпочитал потреблять коньяк с кофе (а не наоборот), а потому захмелел достаточно быстро. А захмелев, тут же созрел до пьяной исповеди. Говорил он охотно и много, партнерам почти не приходилось задавать наводящих вопросов. А впрочем… может, оно и не в дозах коньяка дело? Может, человеку элементарно хотелось выговориться. А незнакомые случайные пассажиры для подобных целей подходят как нельзя лучше…