Линвуд Баркли - Не обещай ничего

– Ты вообще не хотела, чтобы я совал свой нос в это дело. Только если бы попыталась отвадить, как хотел доктор Стерджес, я бы удивился, почему ты отказываешься от помощи. Примерно так?

Агнесса, словно от пронзительной боли, на долю секунды закрыла глаза и кивнула.

– Я надеялась, что полиция не соберет достаточно улик, чтобы арестовать Марлу, но затем… все изменилось.

– Наслышан.

– Голова кругом. Ничего не ясно, – протянула мать. – Дон, а ты-то что-нибудь понимаешь? Ты это знал?

– Может, мне сходить, вынуть из замка зажигания ключи? – предложил Агнессе отец.

Тетя показала, что хочет сесть на край кровати, и Сарита отошла в сторону.

– Никогда не могла быть такой, как ты.

– Какой – как я?

– Терпимой.

– Агнесса, объясни, что происходит.

– Я совершила ужаснейший поступок. Ты представить себе не можешь.

Мать потянулась, чтобы взять за руку сестру.

– Что бы там ни было, можешь мне открыться.

– Тебе-то, наверное, могу. Вопрос в том, сумею ли рассказать Марле. Похоже, что нет.

Мы втроем – отец, Сарита и я – обступили кровать и, затаив дыхание, ждали откровений Агнессы. Я хотел позвонить в полицию и опять попытаться добраться до детектива Дакуэрта, но не мог заставить себя оторваться от разыгрывающейся у меня на глазах драмы.

– Ты умела лучше меня плыть по течению, – говорила сестре Агнесса. – Мне же всегда хотелось управлять ситуацией.

К нашей чести – из присутствующих лишь Сарита не знала Агнессу, – никто не хихикнул.

– В этом залог твоего успеха, – сказала мать. – Тебе необходимо владеть ситуацией. На тебе лежит большая ответственность. В твоих руках жизни сотен, может быть, даже тысяч человек.

– Я ее подвела.

– Кого? – переспросила мать. – Марлу?

– Она хотела иметь детей. И когда забеременела от того парня, не сомневалась, что будет рожать. Я не могла ее уговорить прервать беременность. Убеждала, что отец ребенка не подходит ей в мужья, что он ей не пара, даже если поступит честно и предложит выйти за него замуж. У Марлы не было средств к существованию, кроме ее писулек в Интернете. – Агнесса перевела дыхание и продолжала: – Но Марла не хотела меня слушать. Я пыталась ее урезонить. Напоминала, что мать из нее выйдет никудышная. Она человек эмоционально незрелый, слишком взбалмошная и сумасбродная, материально не обеспеченная, чтобы воспитывать ребенка. Я понимала, нисколько не сомневалась: если она родит, все ляжет на мои плечи. Марла только-только начала вставать на ноги. Жизнь приходила в норму, ей следовало двигаться вперед. А рождение ребенка отбросило бы ее назад. – Агнесса промокнула слезу в уголке глаза. – Помнишь мою подругу Веру?

– Веру?

– Перед ней открывалось грандиозное будущее, но она познакомилась с женатым мужчиной, забеременела от него и…

– Да, припоминаю, – кивнула мать.

– Я не могла позволить, чтобы то же самое произошло с Марлой. Предложила ей отдать ребенка в другую семью. Но она ответила, что если ее ребенка заберут, она его найдет и сделает все, чтобы вернуть себе.

– Агнесса, выбор был за ней, – мягко проговорила мать.

Сестра провела ладонью по ворсу одеяла.

– Я готова была смириться, но тут представился случай. Джек… доктор Стерджес рассказал мне о своем приятеле Билле Гейноре, который одновременно был его пациентом. Он лечил и Билла, и его жену Розмари. Они давно пытались завести ребенка, но ничего не выходило. Затем Розмари перенесла операцию по удалению матки, и на этом все их надежды кончились. Они хотели взять чужого ребенка, но процесс усыновления оказался трудным и утомительным. Джек сказал, что у него появился план, который решит проблемы Гейноров, мои, а также его.

– Его? – переспросил я.

– Он задолжал много денег. Джек – заядлый игрок и просаживает большие суммы. Они с Биллом заключили сделку: деньги вперед и за сто тысяч Джек обязался добыть ему ребенка. Ребенка Марлы. С легальным свидетельством о рождении и всем необходимым. Гейнор понимал, что их договор – афера, но жене не сказал. А Джек, чтобы сохранить анонимность матери и чтобы все думали, что ребенок ее, велел Розмари за несколько месяцев до предполагаемых родов уехать из города. Она жила в Бостоне, и никто в Промис-Фоллс не задался вопросом, почему она выглядела не так, как положено беременной женщине.

– Куда ты клонишь, Агнесса? – спросила мать. – Что ты сделала?

Тетя несколько мгновений молчала – не могла подобрать слов. Наконец сказала:

– Убедила дочь, что у нее родился мертвый ребенок.