Спенсер Куинн - Собачья работа

Мы вошли в бар через распашные двери, какие обычно можно увидеть в старых вестернах. Одно время мы, я и Берни, часто смотрели вестерны, и он постоянно повторял: «Видишь, как все было!» Мы пересматривали фильмы раз за разом, пока Берни не надоело, и вестерны отправились в кучу к остальным дискам.

Сразу за дверями мы огляделись: с одной стороны — несколько столиков и небольшая сцена, с другой — длинная барная стойка, бильярдный стол у задней стены и пол, покрытый опилками. Какая замечательная идея — опилки на полу! У меня мгновенно возникло искушение поваляться в них; я с трудом его поборол.

И конечно, байкеры. Несколько человек сидело за стойкой, еще двое играли в бильярд. Одного из игроков я сразу вычислил: мой приятель-здоровяк. Я узнал его по огромному росту и длинной белой бороде, а еще по запаху. Кое-кто из байкеров оглянулся на нас, но потом они опять уткнулись в свое пиво — видать, им очень нравились эти бутылки с длинным горлышком.

— Попрошу минутку внимания! — громким, четким голосом произнес Берни. Все обернулись в нашу сторону. — Кто-нибудь из вас узнает этого пса?

Под множеством взглядов мне стало неуютно. Я даже помотал головой, чтобы избавиться от этого ощущения.

На вопрос Берни никто не ответил. В чем же дело? Помимо верзилы с бородой я узнал и других — женщину с проколотой бровью и невысокого типа, руки у которого напоминали свиные окорока, вроде того, что Леда однажды готовила на Рождество. Я не говорил вам, что люблю Рождество? Может, как-нибудь потом расскажу за что. Однако сейчас я не мог понять, почему мои друзья — мы ведь пели вместе! — ведут себя так странно. Я подошел к бильярдному столу и остановился перед белобородым, дружелюбно помахивая хвостом.

— Кажется, Чет тебя знает, приятель, — сказал Берни, вставая бок о бок со мной.

Бородатый великан (не много найдется людей, по сравнению с которыми мой напарник покажется малорослым, но тут так и вышло) поглядел на нас сверху вниз и сказал:

— От тебя попахивает копом. У меня нет приятелей среди копов.

А что, у копов и вправду есть особенный запах? Если да, почему я его ни разу не учуял? Неужели у бородача лучше обоняние, чем у меня? Он и прежде нравился мне — ну, после нашей поездки на мотоцикле, — а теперь я зауважал его еще больше.

— Я не из полиции, — ответил Берни. — Частный детектив.

— По мне, это все одно. Мы не любим копов.

— Понятное дело, — сказал Берни, — вы же байкеры.

Охо-хо. Стало быть, напарник решил проявить себя с этой стороны. Но почему именно сейчас?

Бородатый стиснул ручищей бильярдный кий. Мое уважение к нему начало быстро испаряться.

— Строишь из себя умника, да?

— Еще какого, мать его! — К столу подошел байкер с мускулами-окороками. В кулаке у него была зажата цепь, тяжелая и длинная.

— То, что я сказал, и то, что вы услышали, может не совпадать, — спокойно произнес Берни.

— Чё? — переспросил окорокастый.

— Не важно. Насколько я понимаю, вы подобрали Чета в пустыне, и за это, парни, большое вам спасибо. Все, что мне нужно знать, — как и где это случилось. Обещаю, мы сразу же уйдем, и вы продолжите отдых.

В зале воцарилось молчание.

— «Продолжите отдых»! — пискляво перекривлял моего партнера ветчиннорукий, а потом добавил уже своим обычным голосом, тоже довольно неприятным: — По-моему, ребята, он не только засранец, но еще и педик.

— Что ж, — сказал Берни, — по крайней мере видно, что вы умеете мыслить. А теперь все же постарайтесь вспомнить, когда и где встретили Чета.

— По крайней мере что? — Физиономия коротышки раздулась и тоже стала похожа на окорок. — Ах ты, сукин сын! — Он замахнулся цепью на Берни.

Скажу по секрету: Берни умеет двигаться. И еще один момент, возможно, не очень хороший: иногда (не часто, но все же) какая-то часть его не против ввязаться в подобные ситуации и даже стремится к этому, отделяя Берни практически от всех остальных людей, которых я знаю. В общем, цепь не ударила Берни, а оказалась у него в руках и непостижимым образом закрутилась вокруг толстой шеи коротышки, после чего тот с выпученными глазами привалился к барной стойке. Надо заметить, зрелище доставило мне удовольствие, я тоже вошел в азарт и цапнул первую попавшуюся ногу. Здоровенный байкер зарычал и бросился на Берни, размахивая кием и целясь ему в лицо. Я вспомнил слова напарника о том, что кием не размахивают, а бьют по бильярдному шару, и понял, что скоро все закончится. Берни шагнул вперед, сделал эту штуку — ребром-ладони-по-горлу, — и бородатый громила рухнул на пол, словно дерево, которое мы с Берни когда-то пилили.