Кэролайн Грэм - Там, где нет места злу

Направляясь к выходу, сержант заметил у барной стойки двух недурных цыпочек. Полицейские в форме смеялись и перешучивались с ними. Один случайно встретился глазами с Троем. Сержант едва заметно качнул головой, давая понять, кто замыкает колонну. Хватило одного скептического взгляда, чтобы констебли вскочили, рассыпались в благодарностях хозяину и были таковы.

— Чего это ты порскаешь?

«Порскаешь»! Где он слова-то такие находит… Трой решил посмотреть в словаре Талисы-Линн, когда придет домой. Порскать. Чем чаще повторяешь, тем страннее звучит.

— Собираетесь заняться миссис Лоуренс, сэр?

Барнаби пробормотал что-то нечленораздельное. Он был в плохом настроении и срывал его на себе самом. Еще в комнате Карлотты он почувствовал, что дал маху, а во время ланча укрепился в мысли, что следовало все-таки дождаться возвращения миссис Лоуренс и осмотреть комнату в ее присутствии.

Нужно было дождаться, даже если бы ждать пришлось весь день. Нужно было поговорить с ней раньше, чем она узнает от Хетти Лезерс, зачем приходила полиция. Теперь он лишен самого важного оружия в арсенале следователя — неожиданности.

Но он ошибся. Это иногда случается. За Хетти и Кэнди еще до полудня заехала Эвадна Плит и повезла их к ветеринару. Энн вернулась только через час после их отъезда и ничего не узнала о приходе полицейских. Но все равно удача в тот день не сопутствовала старшему инспектору, хотя и по совсем другой причине.

«Хамбер-хоук» стоял на въездной аллее, в квартире над гаражом горел свет. Но Барнаби решил начать с Лоуренсов, чувствуя, что скорее информация, полученная от них, пригодится в разговоре с Джексоном, чем наоборот.

И снова Трой позвонил в старомодный звонок. А входная дверь выглядела еще более облупленной, чем в прошлый раз. Внизу чешуйка краски просто-напросто отошла от дерева и свернулась в трубочку.

Дверь открыл сам Лайонел Лоуренс. Он озадаченно посмотрел на них: где-то видел, но вот где, не вспомнить. На этот раз его длинные седые волосы выглядели аккуратнее, но зато на нем был длиннющий цветной самовязанный шарф, махрящийся не только на концах, но и по всей длине.

— Старший инспектор Барнаби.

— Сержант Трой.

— Гм-м, — промычал Лайонел, повернулся и пошел в дом. Его зеленовато-серое, до пола пальто сзади имело длинную шлицу, начинающуюся от талии, так что фалды энергично хлопали по бедрам, сверкая подкладкой в темную шотландскую клетку.

Поскольку дверь он за собой не закрыл, полицейские беспрепятственно вошли и добрались до кабинета Лайонела. Энн Лоуренс сидела у окна в глубоком кресле с бледно-голубой обивкой. Неподвижная и спокойная. Неестественно спокойная, решил Барнаби. Он увидел, как женщина хмурится, силясь вспомнить, кто они такие. На секунду старший инспектор даже предположил, будто она пьяна.

— Вы что-нибудь выяснили? — спросил Лайонел Лоуренс. — Есть какие-нибудь новости о Карлотте?

Этот своего не упустит. Сержант Трой вытащил записную книжку и сурово уставился на взъерошенного пастыря. У нас тут убийство на повестке дня, между прочим. Потом он вспомнил, что на повестке дня, может статься, целых два убийства, если девушка утонула, и его неприязнь к хозяину дома немного утихла.

— Возможно, — уронил Барнаби.

— О! Слышишь, дорогая? — Лайнел лучезарно улыбнулся жене, которая медленно и осторожно повернула к ним голову. — Есть новости о Карлотте.

— О Карлотте… Чудесно… — Говорить ей было тяжело, слова выходили медленные и неестественно отделенные друг от друга. Последовала длинная пауза. — Чудесно.

Энн с трудом удавалось удерживать все три фигуры в фокусе. Нет, сами-то они не были расплывчатыми, но перемещались каким-то невероятным способом: то наплывали, то отступали, как будто во сне. Голоса у них были гулкие.

Она слышала, как доктор предупредил Лайонела о возможной дезориентации. Он сделал ей укол и еще оставил таблетки — велел принимать три раза в день. Это было успокоительное, и оно, безусловно, подействовало. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой спокойной. До того спокойной, что была бы счастлива впасть в беспамятство и не возвращаться.

Это Жакс заметил жену своего Лайонела, когда вез благодетеля домой. Энн ходила кругами возле стоянки такси перед каустонской библиотекой, качая головой, как сломанная кукла. Лайонел выскочил из машины и кинулся к ней. Энн бросилась ему на шею, сцепила руки в замок и завопила. Жакс помог посадить ее в машину, и они сразу поехали к врачу.