Джессика Гудман - Они хотят быть как мы [litres]

– Я сказал ей, что она совершает ошибку, но она стояла на своем. Я все еще был чертовски зол на посвящении. Когда пришло время распределять задания, я выбрал для нее океанский утес. Но я вовсе не собирался заставлять ее прыгнуть по-настоящему . Я просто думал, что мы могли бы немного побыть наедине и помириться. Но когда мы туда пришли… – Он замолкает и втягивает воздух сквозь зубы. – Она отвергла меня. Опять.

Адам смотрит мне прямо в глаза.

– Знаешь, что она сделала? Она меня высмеяла. Я попытался поцеловать ее в последний раз, и она рассмеялась. – Адам фыркает. – Этим своим дурацким смехом, таким глубоким и хриплым, как будто я идиот какой-то, пытаюсь что-то вымолить. Тогда я предложил ей просто прыгнуть, чтобы мы могли покончить с этим и вернуться к группе. Она отказалась. Сказала, что у нее хватит мозгов не совершать таких глупостей. Что она лучше умрет и что все это того не ст о ит.

Адам качает головой.

– Но мне нужно было, чтобы она это сделала. Мне хотелось увидеть страх в ее глазах. Я сказал, что мы не можем уйти, пока она не выполнит задание, и тогда она пошла прочь. «Ты мне не босс, чтобы приказывать». Она вела себя как капризный ребенок. И тут я схватил ее за руку и… потянул обратно.

Слезы текут по моему лицу. Я как будто вижу все это наяву.

– Должно быть, я сделал это слишком резко. Она споткнулась о какие-то коряги, выброшенные на берег, и чертовски разозлилась. Оттолкнула меня. Я толкнул ее в ответ, прямо на камни, и услышал жуткий треск, когда она ударилась головой. Что-то внутри меня… оборвалось. Следующее, что я помню, это то, что она лежала на песке возле лужи морской воды. Повсюду было так много крови. Я запаниковал. Бросился бежать. Вскоре я наткнулся на Грэма, он бродил по берегу, полностью в отключке, как пьяный младенец. Видимо, он порезался о какое-то стекло в доме, потому что был весь в крови. Для меня это был самый легкий выход. Я показал ему в сторону утеса и велел найти Шайлу. А сам вернулся в дом и пошел искать Джейка. Ну а потом… ты знаешь. – Его взгляд смягчается. – Я сказал всем, что Шай пошла принять душ, но когда они с Грэмом не вернулись, Рейчел и Тина заволновались. Поэтому я позвонил в полицию и сказал, что видел Грэма, всего в крови, у обрыва, вместе с Шайлой. Вот и все. Его арестовали на месте. И когда он признался, никто даже не усомнился в этом.

Теперь он расслаблен, успокоенный собственным признанием. Как будто даже испытывает облегчение.

– Так вот оно что, – говорю я, стараясь унять дрожь в голосе.

– Вот именно. Мне пришлось жить с этим целых три года, – произносит он так, словно и сам не может поверить, что на самом деле совершил нечто настолько гнусное, и будто бы я должна пожалеть его за то, что ему приходится тащить на себе такую тяжесть. Я внутренне корчусь от боли.

– Ты гребаный кусок дерьма, – говорю я. К моей ярости примешивается пустота прощения. Шайла страдала. Она хотела прекратить все это. Жаль, что я не могу сейчас обнять ее и утешить.

Я открываю было рот, но, прежде чем успеваю что-то сказать, глаза Адама скользят поверх меня, и у него отвисает челюсть. Она здесь. Пора.

– Ты так устал от непосильной ноши, – говорит Рейчел. Я делаю глубокий вдох, наполняя легкие под завязку. Мои мышцы напряжены в ожидании, что Адам дрогнет и наконец отпустит меня.

Но то, что происходит дальше, застает меня врасплох. Он отпускает меня и одним быстрым движением вскакивает на ноги, обрушивая на Рейчел удар такой силы, что я вздрагиваю.

– Нет! – кричу я. Но это бесполезно. Ее скрюченное тело лежит на песке, клубком возле кучи сухих водорослей. Она почти неподвижна.

Рейчел стонет, и я слышу, как нога Адама врезается ей в живот. Жесть.

– Я не позволю тебе разрушить мою жизнь! – ревет он, снова и снова замахиваясь ногой и нанося удары. В воздух взметаются тучи песка.

– Стой! – Я заставляю себя встать и, шатаясь, ковыляю к ним. Страх застилает глаза. Я должна что-то сделать, что угодно, только чтобы положить этому конец.

Мои руки дрожат, и я хватаюсь за Адама в последней мольбе. Он знает меня. Он меня простит. Он остановится.

Но вместо этого он поворачивается ко мне с яростью в глазах и пульсирующей жилкой на шее.

– Адам, пожалуйста, – шепчу я. – Отпусти нас.

Он сгибается в талии, и я думаю, что наконец-то, наконец-то до него доходит. Он меня слышит. Он сдается. Но тут Адам бросается на меня с чем-то холодным, тяжелым и таким массивным.

Раздается треск, и в тот же миг мой мир взрывается и рушится в пыль. Звезды сыплются с неба, и я чувствую привкус железа во рту. Я снова на песке. Я не могу пошевелиться. Мое зрение сужается до одной точки, и я пытаюсь найти Адама на фоне мутного моря. Но слышу лишь его голос, в последний раз.