Ольга Гаврилина - Ариведерчи, Верона! [litres]

– В чем же секрет и почему они до сих пор не вместе, если, как она говорит, и Трифоне влюблен в нее?

На что она выдавала каждый раз различные объяснения одно абсурднее и нелепее другого.

Как выяснилось, Урула была вполне самостоятельной девушкой – она училась онлайн на вечерних дизайнерских курсах, а днем работала уборщицей в их академии и постоянно отслеживала Трифоне.

Глядя на издерганную одержимую Урсулу, Джесу понимал, что, если так будет продолжаться и дальше, он и сам станет настоящим психом, и решил действовать.

Идея пришла гадкая, но очень простая, и первые несколько раз ему удалось использовать компьютер Урсулы.

Создав анонимный аккаунт, бросил с него несколько сообщений Терезе о неверности Трифоне, указав даже примерное время, место и имена соперниц, о которых ему поведал сам друг, когда Терезы еще не было и в помине.

Он был уверен в полной правдоподобности информации, так как знал от Урсулы обо всех передвижениях Трифоне, а об остальном времяпровождении выспрашивал напрямую у него самого.

Переждав немного, уже со своего компьютера решил передать парочку посланий Трифоне об изменах его возлюбленной.

Стараясь быть убедительным в своих сообщениях, не упоминал точного времени, дат и имен, боясь попасть на часы, которые влюбленные проводили вместе.

Ему отлично удавалось заметать следы, недаром он поступил на факультет расследования преступлений в сфере компьютерной информации.

Джесу ожидал великого скандала «двух голубков», но, видимо, что-то пошло не так, и вместо жесткого разрыва, на который он так надеялся, парочка объявила о том, что они съезжаются.

Смятение Джесу было бесконечным, но вдруг переросло в ярость. Душа его, черная как смоль, переставшая различать добро и зло, запертая им самим в ржавую клетку своего отчаяния, рвалась на свободу, и он вдруг понял, что, пока эти двое живут на свете, он никогда не сможет освободиться от гнетущего жгучего двойственного чувства неполноценности.

Он наметил план действий и первый раз за несколько месяцев заснул спокойно.

Несмотря на потраченное время, достать оружие оказалось неожиданно легко. Джесу сразу же заявил, что ему нужен старый, но рабочий пистолет, и, натянув капюшон по самые глаза и нацепив маску, которая была необходимым атрибутом и никого не могла удивить, направился на встречу.

Он был уверен, что в таком виде опознать его невозможно. Личность, продавшая ему пистолет, была также неузнаваема, и Джесу порадовался, что при всем желании они не смогут идентифицировать друг друга.

Остальные запланированные им действия было проделать еще проще.

Почему-то он часто вспоминал ту ведущую Лолу, на программе которой когда-то отсидел несколько передач в качестве зрителя студии. Он не переставал смотреть ее эфиры, которые не только помогали ему в подготовке намеченного, но и напоминали о тех беззаботных днях. Она стала его виртуальной подругой, и он часто мысленно разговаривал с журналисткой, прося у нее совета или просто рассказывая о своих проблемах, даже не замечая, что придумывает за нее ответы.

Еще с тех времен у него остался ее номер телефона, который ему удалось заполучить тогда совершенно случайно и который он так и не использовал. Но когда он окончательно решился, в ночь перед назначенным днем он набрал его.

На мобильник уже была поставлена нужная опция анонимного абонента, которую он предполагал использовать для звонков Терезе и Трифоне, поэтому он знал, что у Лолы его номер не определится.

Он просто хотел услышать ее голос, один звук которого его сразу успокаивал и приводил в хорошее расположение духа.

Он вспомнил, что уже поздняя ночь, только когда услышал длинные гудки, и повесил трубку.

Джесу проделал все четко и не задумываясь, как настоящий военный, и почти сразу же стал думать о случившемся настолько отстраненно, как будто не он, а кто-то другой совершил этот жуткий поступок.

Ему было до слез жалко убитых, но он сам не испытывал ни угрызения совести, ни раскаяния. Возможно, именно это его естественное состояние позволило так уверенно общаться с полицией, явиться на похороны и нести гроб с телом Трифоне, которого он так и продолжал считать своим другом.

И только общение с окончательно спятившей Урсулой напоминало ему о том, что он сделал. Она оказалась хуже полиции и задавала столько вопросов, что Джесу был вынужден постоянно приглядывать за ней.