Саймон Бретт - Адмирал идет ко дну

Недалеко от алтаря устроились Коул с Честертоном. На лице старшего по званию застыло благодушное выражение. Он использовал все свое влияние на следователя; процесс ускорили, и наконец был объявлен вердикт: суицид. Еще одно дело аккуратно завернуто в бумажку и перевязано бантиком, а вечный страх вмешательства Скотленд-Ярда в который раз не реализовался. Все полицейские штучки из паба уже убрали, и жизнь возвращалась в норму. И вот он здесь, со своим помощником, на похоронах жертвы – пришел «проявить уважение».

Поспешно влетела Грета Нокс, поставив в углу зонтик; видимо, дождь усилился. В церкви все сильнее пахло мокрыми плащами и сырой шерстью. Грета огляделась в поисках свободного места, направилась к скамье, но тут же попятилась и вновь завертела головой.

И ее можно было понять. Сперва Эми показалось, будто церковь набита битком, и только теперь она поняла, что теснота оказалась весьма избирательной. На одних скамьях прихожане теснились как сельди в бочке, другие же были практически пусты. Сей загадочный факт легко объяснялся географией протечек: вода падала с большой высоты, щедро забрызгивая сиденья. Опоздавшим приходилось выбирать: либо стоять позади, либо сидеть и мокнуть. С другой стороны, всем и так придется мокнуть на погребении – даже тем, кому удалось занять сухое местечко. Эми спохватилась – а ей самой-то куда сесть? Или встать? К счастью, она вовремя заметила Бена, энергично махавшего ей, и протиснулась к нему, то и дело извиняясь по пути.

– Я оставил для тебя местечко, так и думал, что задержишься в пабе.

– Спасибо, – от души поблагодарила Эми. Бен прибыл в церковь заблаговременно и успел занять квадратный метр жесткой, но сухой скамьи. – Паршиво выглядишь.

– И чувствую себя так же, – ответил он, старательно избегая упоминания о роли «Тичерса» в своем текущем состоянии. – Не спал всю ночь.

Нечистая совесть? С одной стороны, он вроде бы играл по-честному: смерть Фитца поставила на паузу хищную атаку на закрывающийся паб. В фильме – если он когда-нибудь выйдет – теперь зазвучит куда более сочувственная интонация. Бен лично обещал панегирик популярному столпу общества, «славному парню». С другой – у него явно накопилось много чего на совести с предыдущих проектов. Кроме того, даже если сейчас он на стороне добра, кто знает, куда его качнет в следующую минуту? И на что он готов пойти ради увеличения зрительской аудитории?..

Впрочем, эти мысли Эми оставила при себе, ограничившись невинным вопросом:

– Что, на душе неспокойно? Как у леди Макбет?

Бен нахмурился, словно припоминая жаркий полдень на последнем курсе.

– А что там с ней было?..

– «Прочь, проклятое пятно!»

– А, ну да! Собака мешала спать? Просто… – Он оглянулся через плечо и понизил голос: – Я все думаю о том, что убийца сейчас здесь, в церкви.

– А если это суицид? – поддразнила Эми.

Бен покачал головой:

– Мы оба знаем, что это не так. В любом случае мы будем придерживаться совсем иного направления в…

– Какого еще направления? – встрепенулась Эми. – В твоем фильме? Ты же обещал!

– Извини, неправильно выразился. Не будет никакого направления, никаких доморощенных детективов – только про бедного Фитца. Любили, скучаем, скорбим, славный парень и все в таком духе.

– Ну-ну.

– Честное слово!

– И почему я тебе не верю…

– Потому что ты цинична и пресыщена, а вот я еще полон юношеского идеализма. С другой стороны, было бы очень кстати, если бы убийца выдал себя на похоронах. Только представь – наши рейтинги взлетят до небес!

Эми одарила его ледяным взглядом.

– Ладно-ладно, прости! Мы здесь только ради Фитца, и дело вовсе не в рейтингах и даже не в наградах киноакадемии, хотя было бы здорово… Слушай, хватит на меня смотреть, как на какашку! Я просто не выспался. Думаю одно, а несу всякую чушь.

– Да уж. Впрочем, доля истины в твоих словах все же есть. Разумеется, я не хочу, чтобы смерть моего друга превратилась в пятидесятиминутное шоу, однако наша цель – поймать убийцу, а полиция в тупике. Может, камера Стэна что-нибудь поймает. Ты правда думаешь, что убийца, кто бы он ни был, выдаст себя?

– Или она – не забывай о политкорректности!

– По-твоему, признавая за женщиной право убивать, ты становишься феминистом?

Бен замялся, не зная, что сказать.

Эми покачала головой.

– К твоему сведению, ты опять несешь чушь.

– Говорю же – не выспался!

И это было правдой. Ему страшно хотелось свернуться калачиком и отоспаться за последние двое суток. Голова от похмелья раскалывалась, и при малейшем движении половинки со скрежетом терлись друг о друга.