Ларс Миттинг - Шестнадцать деревьев Соммы

А ведь это была его жизнь. Каждое утро просыпаться у моря, где погода меняется ежечасно. Жизнь с трубкой «Данхилл Эрли Морнинг» и с тайной.

Я снова попытался увидеть его внутренним взором, будто держа в руках «Лейку» и пытаясь разглядеть ту самую мелкую подробность, которая открыла бы мне, что это за человек. Этот каменистый островок в морской пучине, ежедневно терзаемый дождями и штормами. Эта уютная мастерская, освещенная желтым светом лампы, согретая маленькой металлической печью.

И один Эйнар Хирифьелль среди всего этого.

Я стал искать дальше. Отодвинул деревенский лоскутный коврик, поднял люк земляного подпола на кухне, заглянул за шкафы, поискал, не отходит ли какая-нибудь доска, но ничего не нашел. И только вернувшись в столярную мастерскую и переставив несколько ящиков с лаком и олифой, обнаружил связку писем. Адресованных мне.

Эйнар посылал мне письма на каждый мой день рождения и к каждому Рождеству. А дедушка упорно отправлял их назад.

Изящный почерк, знакомый мне по парижским записям, стал размашистее и жестче, но остался таким же ровным, как будто дедушкин брат, закончив предложение, проводил скальпелем по линейке, обрезая верх и низ строки. Иногда он писал мое имя на французский манер.

«Желаю тебе, Эдуар, счастливого Рождества и веселого Нового года. Надеюсь, подарок тебе понравится. Всего тебе наилучшего в 1976 году. Привет от Эйнара».

Подарок. Никогда я не получал никаких подарков.

Каждый год он писал примерно одно и то же. Бесстрастные слова, ни намека на что-то общее между нами.

Под шкатулкой лежало нечто, завернутое в порванную блестящую бумагу. Сквозь прорехи был виден узор в клетку. Шахматная доска. На петлях посередине, с местом для фигур внутри. Белые клетки из свилеватой березы, черные из грецкого ореха. Соединения подогнаны точь в точь, дерево навощено до блеска. Вдоль продольной стороны вырезаны буквы — так ровно, что они могли бы составить строку в печатной книге.

«Эдварду от Эйнара в день конфирмации».

На оберточную бумагу был сверху наклеен бланк с адресом и норвежскими почтовыми марками. Посылка была отправлена назад из Саксюма 12 апреля 1982 года.

Имя Эйнара, написанное дедушкиным почерком.

«Эйнар Хирифьелль

Хаф-Груни, Шетландские острова».

Внутри шахматной доски, среди фигур, лежали три газетные вырезки. Когда я вынимал их, на пол вывалился прямоугольный кусочек картона.

Французское удостоверение личности, выданное в 1943 году оккупационными властями. Оттиск свастики на прикрепленной скобками фотографии на паспорт. Эйнар, каким я его помнил по фото из найденного дома конверта. Забавная прическа у него тут — боковой пробор, а на лбу плоские завитки.

Но имя человека на фотографии было не Эйнар Хирифьелль. Его звали Оскар Рибо, он родился в Париже, а по профессии был ébéniste — столяр-краснодеревщик.

Рибо. Я видел это имя раньше. На отпечатке записки, которую Эйнар написал маме в кабинете пастора. Рядом с именем Изабель Дэро.

Я еще раз посмотрел на фотографию. Это точно был Эйнар. Вопрос, почему здесь его звали Оскаром Рибо, вскоре уступил место более насущному. А именно, зачем Эйнару было хранить здесь, на Хаф-Груни, вырезки из французской местной газетки, «Ле курье пикар», за сентябрь 1971 года. За дни, следующие после смерти моих родителей.

Заголовок « Touristes décédés à Authuille. Un enfant disparu» тянулся через три столбца. « В Отюе погибли туристы. Пропал ребенок».

Я читал новость о смерти мамы и отца. Я читал о том, что тогда произошло, с точки зрения местного журналиста, не имевшего представления о том, что потом будет напечатано в « Событиях года: 1971». Это был пятничный выпуск газеты, еще суток не прошло после их гибели.

«Вчера утром был объявлен в розыск трехлетний ребенок, пропавший в окрестностях Отюя. Тела его погибших родителей, туристов из Норвегии, были обнаружены в лесистой местности к северу от деревни. Они утонули в одной из многочисленных запруд на реке Анкр. Осмотр тел позволяет предположить, что они наткнулись на один из неразорвавшихся газовых снарядов и упали в воду, потеряв сознание. Ребенок, мальчик, предположительно потерялся до или после этого, и вчера на его поиски вышло множество людей.

Несчастье случилось ночью или ранним утром. Повсюду в лесу установлены щиты, предупреждающие об опасности, и остается непонятным, почему пострадавшие оказались в этом месте. То, что находиться там опасно, всем известно: в нынешнем году это уже третий случай в нашем округе, когда неразорвавшиеся снаряды времен Первой мировой войны привели к человеческим жертвам».