Григорий Аросев: Шестнадцать карт [Роман шестнадцати авторов]

Роман “Большие пожары” был опубликован в 1927 году в журнале “Огонек” и, по словам Дмитрия Быкова, стал одним из примеров вожделенного коллективного подхода к творчеству. Идея такого произведения пришла в голову Михаилу Кольцову — советскому писателю и журналисту, о ту пору главному редактору “Огонька”, который Кольцов же и возродил четырьмя годами ранее. Для чего это было нужно “Огоньку”, очевидно. Фамилии авторов “Больших пожаров” были сплошь на слуху, а журнал нуждался в укреплении своего авторитета как — в том числе — литературной трибуны. Поэтому Кольцов уговорил таких известных писателей, как Бабель, Грин, Зощенко, Каверин,

Л. Леонов, Новиков-Прибой, А.Толстой и многие другие, поучаствовать в этой художественной авантюре — коллективном романе. Суть — “буримешная”: авторы пишут по одной главе друг за другом, продолжая прежнюю сюжетную линию и при необходимости вводя новых героев или ликвидируя прежних. Кольцов, однако, будучи сам человеком творческим, понимал, что вдохновение особо не регламентируешь, а новую главу нужно публиковать каждую неделю — в очередном номере “Огонька”. Поэтому он платил авторам довольно серьезные гонорары, а они ему отвечали пунктуальностью. К сожалению, это не всегда гарантирует хороший, приемлемый результат. Многие главы “Больших пожаров” оказались, выразимся вежливо, не самого высокого качества, хотя как исторический документ читать роман — сплошное удовольствие. Но как бы то ни было, “Пожары” доказали, что нет ничего невозможного и у романа может быть не два, не три, а двадцать пять авторов.

Как отмечается в “Википедии” (и это тот случай, когда ей вполне можно верить, потому что речь идет не о фактах, а о безусловной тенденции), роман не мог быть издан в случае ареста хотя бы одного участника, а репрессиям в итоге подверглись многие. Вероятно, именно поэтому “Большие пожары” отдельной книгой вышли только в 2009 году (изд. “Книжный клуб 36.6”).

В предисловии к этому изданию Быков высказал мысль, что, дескать, было бы забавно “собрать нынешних писателей и задать им написать роман”, назвав ряд фамилий, которые, по его мнению, вполне могли бы поучаствовать в сочинении романа-буриме XXI века. По прочтении всего этого — в том же 2009 году, в конце лета — автора настоящей заметки неодолимо охватило желание непременно сорганизовать нечто схожее. Впрочем, он понимал с самого начала, что его авторитета не хватит, дабы уговорить живых классиков взяться за такое предприятие. Но наряду с классиками, да продлятся их дни, существуют также и молодые авторы, которым это может быть ничуть не менее интересно. Поэтому инициатор нового коллективного романа обратился с предложением к тем авторам, которых знал лично или чьи электронные адреса сумел отыскать. Переговоры были непростыми. Многие отказались сразу, мотивировав это априорной неспособностью работать “в коллективе”. Некоторые пошли на попятную, прочитав уже написанное, сказав, что им сложно (с точки зрения автора) въехать в сюжет. Но были и те, кто согласился, — их имена вы видите сразу за этой заметкой. А многие и помогали — предлагали свои идеи, рекомендовали следующих авторов и так далее.

Договоренность о публикации романа в “Урале” была достигнута сразу, но солидный гонорарный фонд отсутствовал по определению, поэтому рассчитывать приходилось исключительно на энтузиазм и заинтересованность авторов в самой идее. Зеркальность финансовой ситуации (относительно “Пожаров”) провоцировала порой слишком длительные размышления автора очередной главы — до трех месяцев, но как же настаивать на ускорении процесса, если автор работает только за идею? Никак. Поэтому-то роман, который получил название “Шестнадцать карт” (по количеству авторов), и сочинялся не год, а почти два. Тем, впрочем, ценнее была пунктуальность тех, кто присылал свою часть в срок, и тем приятнее была мысль, появившаяся примерно на десятой главе, что уж теперь-то вся затея точно не загнется (как некоторые полагали), а будет доведена до победного конца.

Инициатор романа безмерно благодарен абсолютно всем своим соавторам и, деликатности ради, упомянет лишь одного, без которого вообще ничего бы не случилось: Германа Садулаева.