Лен Дейтон - Избранные произведения в одном томе [компиляция]

— Номер телефона Военного музея?

— Брось, приятель! Это настоящая ценная информация.

— Ладно, — произнес я вкрадчивым голосом.

Он засмеялся громко, в один децибел, и победоносно посмотрел вокруг.

— С тебя причитается.

— Сначала скажи мне, о чем речь, — ответил я, — потом будем говорить о цене.

— Мне позвонили с одной вечеринки в Мейденхеде. Этот парень настоящий «В и В» [66] «В и В» — вор-взломщик. высокого класса. Все эти «В и В» у меня на жалованье. Обо всем необычном, что замечают они, быстро сообщают мне, понял?

— Понял.

— Этот негодяй «сделал» один хороший министерский дом в Мейденхеде; когда он осматривал письменный стол, то нашел там кожаный настольный еженедельник. Зная, что я коллекционер, он переслал его мне за полцены. Я предлагаю тебе всего одну страницу оттуда.

Я подозвал через плечо Айвора Батчера официанта, и меня позабавило, как он повернулся, будто ожидая, что мальчики из специального отдела собираются вытряхнуть его из плаща.

— Один «Тио Пепе» и один такой же, как пьет этот джентльмен, с двумя кусочками лимона и не менее чем с тремя вишнями, — сделал я заказ.

Айвор Батчер улыбнулся с облегчением и удивлением.

Он сказал:

— Минуточку…

— Да?

За соседним столиком один из служащих говорил: «Но большой, нарезанный кусками…»

— Так что же ты думаешь? — Айвор Батчер повел во рту языком, чтобы собрать кусочки лимона и вишен.

— Не думал я, что ты занялся черными делами.

— Но ведь жить-то надо, приятель, правда?

Он мог с таким же сознанием собственной правоты обобрать, улыбаясь, старого пенсионера.

— Хочешь мое мнение? — спросил я.

— Но ведь я еще не сказал, что на этой странице.

— Но ты собираешься довериться мне, не так ли?

— Ну, только первое и последнее слово.

— О'кей. Раз, два, три!.. Давай!

— Первое слово «Веневе», последнее — «ВООС (П)». Это, яду-маю, должно заставить тебя встать и запеть «Правь, Британия», приятель. — Он пососал свои зубы.

— Я не знаю, что такое «Веневе».

— ВНВ.

— Что это?

— Не дурачь меня, парень. Португальское подполье.

— У нас на них нет даже досье. — Я сделал вид, что сосредоточенно думаю. — В США, в госдепартаменте, есть человек по имени Джерри Хоскин. Он может знать больше, мне кажется.

— Но на этой странице указан твой департамент.

— Не кричи на меня, — сказал я раздраженно, — я ведь этого не писал.

— Хорошо. — Айвор Батчер несколько снизил тон. — Я только хотел просветить тебя.

— Очень мило с твоей стороны, но меня это не интересует.

Принесли выпивку. В стакане Айвора Батчера, осыпанном, как снегом, сахаром, лежали четыре большие вишни. На краю стакана висели две дольки лимона. Он засветился от радости.

— Я не думал, что они принесут это, — вымолвил он с придыханием, и, по правде говоря, я тоже не думал.

— Какого он размера?

Он поднял на меня глаза и лишь с трудом вспомнил, о чем шла речь.

— Какого размера? — повторил я вопрос.

— Дневник? Вот такой. — Он показал пальцами размер примерно в четыре дюйма на пять.

— А в толщину?

— Полдюйма.

— Боюсь, что это никого не заинтересует.

— Послушай, я ведь продаю всего одну страницу.

— Ты псих, — отрезал я.

— Ну, так что ты мне предложишь?

— Ничего. Я сказал тебе, что у нас нет такого досье, и у меня нет полномочий создавать его.

Айвор Батчер раздавил вишни палочкой из коктейля, предварительно покрутив их в желтом напитке.

— Принеси его ко мне около семи. У меня будет Диксон, эксперт по Португалии из министерства иностранных дел. Но я сразу предупреждаю тебя: шанс ничтожный, что они захотят получить это. Но даже если — да, то ты получишь из обычного ваучерного фонда, поэтому не жди, что тебе придется платить повышенный налог на сверхприбыль.

Служащий за соседним столиком произнес:

— Но хлеб ведь не роскошь!

Мистер Смит, известный во всем мире министр кабинета, жил в Мейденхеде. Айвор Батчер либо надувал своего босса, либо меня пытались «подловить».

Когда я вернулся в отель, пластмассовые цветы поникли от дневной копоти, а администратор обрабатывал щеточкой свой зубной протез. Я вспомнил имя, которым назвался. «Краске», — сказал я.

Он не глядя протянул назад руку и снял с крючка ключ от моей комнаты.

— Вас ждет посетитель, — предупредил он с резким центрально-европейским акцентом. Он поднял щеточку, которой чистил протез, вверх. — В вашей комнате.

Я наклонился так, что мое лицо почти коснулось его. Он был плохо побрит.