Марина Серова: Что соврал покойник

На повестке осталось одно нерешенное дело. Я оделась, собираясь поехать к Веденкину, но на пороге меня настиг звонок. Взглянув в глазок, я распахнула дверь. Ленка протиснулась в прихожую и решительно заявила:

– Пока не расскажешь мне новости, я отсюда не уйду. И тебя не выпущу!

– Прости, что не отвечала на звонки, – спокойно ответила я. – Ночка выдалась беспокойная, ужасно хотелось спать, и я просто отключила звук на телефоне.

– Так ты не игнорировала мои звонки? А я, дуреха, напридумывала себе всяких страшилок. – Ленка облегченно вздохнула. – Мне Мельников сообщил, что ты узнала имя убийцы того мужчины и что дело передали в прокуратуру. Я подумала, что мне скоро предъявят обвинение и поэтому ты не хочешь со мной общаться. Чтобы не расстраивать.

– А у Мельникова спросить ты не могла? Он наверняка знал бы, если бы в убийстве обвиняли тебя.

– Да он какой-то странный был, я подумала, что не решается мне правду сказать.

– Вот что, поехали к Веденкину, там все и узнаешь, – решительно заявила я.

Мы вышли из квартиры. Из машины я позвонила Веденкину, чтобы назначить встречу. Он, как всегда, был собран и деловит, объявил, что через сорок минут прибудет домой, и велел мне ехать туда же, после чего прервал связь. Я вырулила на дорогу и помчалась к известному дому.

Наши машины подъехали почти одновременно. Веденкин открыл ворота и первым загнал свою машину, оставив мне место для парковки. Мы с Ленкой вышли, и Веденкин поморщился, увидев, что я приехала не одна, но выставить Ленку не решился. Он провел нас в кабинет и, заняв место за столом, сказал:

– Из вашего звонка я понял, что дело решено. Это действительно так и вы достали папку?

– Достала, – подтвердила я, однако выкладывать документы перед клиентом не спешила.

– Она при вас?

– При мне, – ответила я и снова замолчала.

– Понимаю, вы ждете оплаты, – предположил Веденкин и потянулся к бумажнику. – Если не возражаете, прежде чем расплатиться, я хотел бы удостовериться, что это именно та папка, о которой шла речь.

– Не так быстро, – остановила я его. – Сначала поговорим.

– Хотите отчитаться о проделанной работе? – снова предположил Веденкин, и снова его предположение оказалось неверным.

– Не совсем так. Я хотела бы обсудить некоторые детали договора, – заявила я, – обстоятельства изменились.

– И вы хотите обсуждать эти обстоятельства при посторонних? – Он напрягся.

– Если вы имеете в виду Елену, то она – лицо заинтересованное. Осмелюсь напомнить, что это ее чуть не убили в вашем доме. По-моему, это достаточное основание, чтобы требовать объяснений.

– Надеюсь, вы не собираетесь обвинять в этом меня? – Веденкин с трудом сохранял самообладание.

– Если мы и дальше будем вести разговор в такой манере, он продлится до ночи, – заметила я. – Я буду вам весьма признательна, если вы позволите мне сообщить детали дела, не отвлекаясь на пустые вопросы.

Веденкин хотел было отчитать меня за грубость, но сдержался. Он положил руки на стол, сцепил пальцы так, что костяшки побелели, и объявил:

– Я готов вас выслушать.

Свой рассказ я начала с того, что мне удалось узнать о смерти Халалеева и о документах, хранящихся в папке, перешла к событиям, произошедшим в отсутствие Веденкина, затем изложила, как мне удалось заполучить папку и что при этом выяснилось, и, наконец, сказала об аресте Окчурина.

– Я уже слышал о нем, новости в городе распространяются быстро, – ответил Веденкин. – Кроме того, мне принесли повестку. Я должен явиться в следственный комитет к двенадцати часам, от меня ждут заявления об ограблении.

– Тем лучше, – ответила я, – значит, я могу переходить к главной проблеме. Арест Окчурина обязывает меня отдать папку следователю. Окчурину и его помощнику, Даниле Усольцеву, предъявлено обвинение в убийстве Глеба Моренкова, проникшего к вам в дом, чтобы завладеть некоей папкой. Как вы понимаете, папку придется предъявить.

– Это исключено. – На сей раз Веденкин испугался по-настоящему. – Вы не имеете права так поступить. Я вас нанял, и вся информация, которую я сообщил вам, защищена законом.

– Но не в том случае, когда речь идет о нарушении этого самого закона. Как ни крути, закон вы нарушили не единожды. – И я перечислила прегрешения моего клиента.

Он был потрясен. Губы не слушались, когда он пытался заговорить. Решив, что достаточно помучила его, я продолжила.

– На самом деле я не собираюсь передавать эту папку следователю, – делая ударение на слове «эту», заявила я. – Но для того, чтобы у обвинения не возникло вопросов о пропаже, вы должны согласиться на подлог.