Марина Серова: Что соврал покойник

– Его переведем на другое предприятие. Не думаю, что он станет возражать. – Окчурин игнорировал реплику Боксера. – Оклад поставлю тебе втрое больше, чем был у него. Сможешь развлекаться по полной программе. А не захочешь развлекаться, подкопишь деньжат и откроешь свой боксерский клуб.

– Клуб – это хорошо. – Голос Боксера немного потеплел. – Еще бы забыть всю эту историю с девкой…

– Вот и забудь, – тихо сказал Окчурин, но в его голосе звучала явная угроза. Снова в рюмки полилась жидкость. На этот раз тост произнес Боксер.

– За крепкие семейные узы, – сказал он. – Пью за тебя, за твою заботу обо мне и моем благосостоянии. За то, что сделал меня убийцей.

– Похоже, я зря пригласил тебя сегодня. Надо было дать тебе время прийти в себя, – сухо сказал Окчурин. – Отправляйся-ка ты домой, поспи. На работу можешь не ходить, считай, у тебя недельный отпуск.

– Скажи, – перебил его Боксер, – меня ты тоже в расход пустишь?

– Откуда у тебя эти бредовые идеи? Ты мне дороже всех, и ты сам это прекрасно знаешь.

– А по-моему, ты отправляешь меня в отпуск, чтобы легче было от меня избавиться. – Боксер начал горячиться. – Хочешь послать куда-нибудь в теплые края и там убить.

– У тебя паранойя. Или это последствия стресса. Оставайся-ка ты у меня, поживешь в гостевой комнате.

– Не уходи от ответа, – вспылил Боксер. – Думаешь, я ничего не понимаю? Ты приказал мне убить эту несчастную, а до этого приказал влезть в дом Веденкина. Кстати, откуда ты знал, что мужик, которого я случайно прикончил, пойдет на дело именно в тот день? Откуда ты вообще узнал о нем?

Окчурин молчал, тогда вновь заговорил Боксер:

– Ты ведь и раньше отдавал такие распоряжения, верно? Расчищал себе дорогу на вершину Олимпа руками таких, как я. По твоему приказу много лет назад убили твоего бухгалтера, этого беднягу Халалеева. По твоему же приказу действовал и я, а теперь стал для тебя слишком опасен, верно? Я ведь так много знаю.

Я мысленно обругала Боксера идиотом. Не стоило дразнить Окчурина, он мог разозлиться и выставить племянника из дома. Но я ошиблась, своей выходкой тот добился совершенно противоположного эффекта. На последней фразе Окчурин громко стукнул кулаком по столу и заорал:

– Заткнись, скотина! Он, видите ли, много знает! Да ты никто без меня, это ты понимаешь? Стонешь тут, что пришлось пришить девку! А не ты ли в этом виноват? Разве я приказывал тебе убивать того мужика? Нет, я приказал дождаться, когда он выйдет из дома, и отобрать у него папку. А ты вместо того, чтобы ждать удобного момента, укокошил его. И разве я тебя за это осудил? Снова нет. Я помог тебе избавиться от трупа, подсказал место, где ты можешь его спрятать. Так все было? Отвечай!

– Все было так. Ты приказал мне только забрать папку, смерть была случайностью. Но та девка, ведь это ты мне приказал избавиться от нее, когда я заберу у нее папку. И ты заявил, что сделать это нужно любым способом. Ты фактически приказал мне ее пытать, а после этого убить. Вот как все было! – Боксер почти кричал.

– А что нам оставалось делать, дожидаться, когда она пойдет в полицию и выложит историю про убийство в доме Веденкина? – закричал в ответ Окчурин. – Ее нужно было убить, это ты понимаешь? Да, ситуация неприятная, не спорю, но это не конец света, поверь мне. Пройдет неделя, и ты забудешь о ней, как о дурном сне.

В голосе бизнесмена послышалась озабоченность, и я понимала почему. Он до сих пор не спросил у Боксера, где папка, понял это и ослабил нажим. Он чувствовал, что может опять оказаться на крючке, теперь у племянника. Если тот явился без папки, значит, он ее спрятал, и ситуация повторяется. Я снова оказалась права, потому что Окчурин заговорил совсем другим тоном.

– Что-то мы разошлись, мальчик мой, – чуть ли не ласково сказал он. – Давай успокоимся, выпьем еще, поспим, а после на свежую голову подумаем, как жить дальше. Давай папку, на этот раз нужно сразу убрать ее в сейф.

Последние слова прозвучали как бы между делом, но Боксер, как и мы с Мельниковым, в случайность не поверил. Он рассмеялся, громко и безудержно. Окчурин дождался, пока смех затихнет, и спросил:

– Я сказал что-то смешное?

– Папка, ну конечно, – саркастически проговорил Боксер, – я ведь нужен тебе постольку, поскольку владею папкой. Неужели ты думал, что, пройдя через все это, я принесу ее и отдам тебе? И ты еще спрашиваешь, смешно ли это? Так я отвечу – да, это смешно. Более смешной шутки я в жизни не слышал!

– Тебе коньяк в голову ударил? – вкрадчиво произнес Окчурин. – Решил поиграть в крутого парня? Вот это действительно смешно. Ты без меня ноль без палочки, и крайне неразумно с твоей стороны ссориться с человеком, который оплачивает твои счета.