Мэри Стюарт - Костер в ночи. Мой брат Майкл. Башня из слоновой кости [сборник]

Мои руки цеплялись за внутреннюю поверхность плиты. От тьмы болели глаза. Снова стало холодно.

Я еле удержалась, чтобы не побежать за ним, к благословенному солнечному свету.

Наконец я повернулась и мрачно двинулась к великолепному уединению святилища Аполлона.

Как долго я ждала, не знаю. Сначала сидела в уголке, куда светило солнце, пробиваясь сквозь листья, и смотрела на божественную статую, стараясь не думать о том, что происходит снаружи.

Но вскоре окружающие меня красота и покой стали действовать угнетающе. Сидеть я была уже не в состоянии, тогда я встала, взяла забытую Найджелом баночку для воды и пошла к ручью. Хорошенько вымыв ее, я попила. Пошарив в ранце у Саймона, я обнаружила остатки еды, половину которой проглотила. Потом снова попила. Затем побродила по полянке, рассмотрела статую поближе, пощупала листья и папоротник, не прикасаясь к отколотым кускам золота в траве.

Когда я в третий раз наклонилась к воде, чтобы попить, я поняла, что страх сменили нетерпение и тревога. Солнце и покой слишком сильно подействовали на меня — я стала страшно волноваться. Я беспрестанно смотрела на часы и от этого бессознательного действия нервничала еще больше, потому что никак не могла вспомнить, который был час, когда Саймон ушел. И я все болталась у входа в туннель, сжимая в руке фонарик…

Я в полной безопасности, твердила я себе. С Димитриосом Саймон, а Найджела я нисколечко не боюсь. Надо было что-то делать, мне хотелось знать, что происходит, и очень хотелось быть рядом с Саймоном…

Осторожно я вошла обратно в темный туннель, за плитой чуть-чуть постояла, мучась сомнениями, а потом протиснулась в пещеру.

На сей раз я тоже включила фонарик. Дурацкая нервная дрожь охватила меня, и я с молниеносной быстротой стала освещать фонариком темные своды, словно Димитриос все еще не ушел. Но никого не было, бояться нечего. Если бы он вернулся, я бы услышала и успела укрыться в святилище. К тому же Саймон шел за ним по пятам, и если бы Димитриос вернулся, вернулся бы и Саймон.

Луч фонарика перестал дрожать. Тихо пройдя под сводами внешнего туннеля, я выключила фонарик. Поворот я миновала осторожно и на ощупь, потом стало чуть светлее. Теперь мне было видно, куда я иду.

Ящик у входа исчез. По-видимому, Димитриос взял его с собой. Что ж, тем лучше. Следовательно, он не собирался идти прямиком к джипу; и, следовательно, он задержится и Саймону будет проще за ним следить.

Я высунулась, чтобы оглядеть впадину.

И сильно удивилась, что ничего ровным счетом не изменилось: все та же ослепительная жара, тишина, пустота…

Резкий свет ударил мне в глаза. Пахло пылью, навозом и каким-то засохшим пахучим растением, которое рассыпалось прямо под моей рукой, когда я коснулась скалы. Ни звука, ни движения; даже жаркий воздух застыл.

Я поколебалась. Безумно хотелось убежать, забраться вверх по тропинке и спрятаться где-нибудь наверху, чтобы быть и на свободе, и в то же время укрытой от посторонних глаз, и, что более важно, видеть все, что происходит внизу. Но Саймон должен знать, где меня искать, а он велел оставаться на месте. Придется остаться.

И я вернулась в пещеру.

Помню, как стояла там несколько минут, тупо глядя вокруг. Пыталась представить, как все это выглядело до землетрясения, заблокировавшего проходы и уголки между колоннами. Вполне вероятно, что святилищем была именно эта пещера. Именно сюда поспешно и с благоговением доставили Аполлона; и, вероятно, именно здесь приносили ему жертвы и совершали другие обряды, пока святилище не было закупорено и укрыто. И так оно и пребывало здесь два молчаливых тысячелетия.

Луч фонарика внезапно стал тускнеть, затем снова заиграл ярким светом. И это побудило меня к действию. Бросив быстрый взгляд на вход и послушав секунды две, не идет ли Димитриос, я решила тщательно осмотреть пещеру.

Не могу сказать определенно, что я собиралась искать. «Сокровища» я точно не надеялась найти — ни клада Ангелоса, ни даров верующих Аполлону.

Но вскоре я и впрямь заметила намек на еще один тайник. У края пещеры неподалеку от штабеля ящиков в глубоком пролете между двумя колоннами возвышалась мусорная куча, небольшой холмик различного хлама — казалось, что ее недавно ворошили.

Подойдя к ней, я наклонилась, освещая камни тускнеющим фонариком.

Ничто не напоминало припрятанные ящики или коробки, но у своих ног я заметила совершенно отчетливый след плетенной из веревки туфли и чего-то протащенного.