Мэри Стюарт - Костер в ночи. Мой брат Майкл. Башня из слоновой кости [сборник]

Снова на мгновение вспыхнул фонарик и осветил золото. Саймон сказал:

— Помнишь, как Стефанос говорил, что старая дорога ведет к заброшенному карьеру у дороги на Амфиссу? Похоже, именно там они спрятали джип, а пока на муле перевозят все через горы. Наверное, они начали с оружия. По-видимому, сложат добычу где-нибудь внизу близ дороги и, если хватит смекалки, золото вынесут в последнюю очередь… Ты что-то услышала?

Мы стояли в темноте очень тихо.

— Нет, — ответила я. Потом медленно добавила: — Понимаешь, я не доверяю Димитриосу.

Во мраке раздался его тихий смех.

— Главная мысль сегодняшнего дня, моя дорогая Камилла? Ты меня удивляешь.

Он тоже удивил меня, но я надеялась, что мой голос не покажет этого. Я сказала:

— Я о Найджеле. Даже если они работают вместе, то это только потому, что Найджел первым нашел клад и Димитриосу необходима помощь. Но как только работа закончится…

Я замолчала и облизнула сухие губы. Саймон перестал смеяться.

— Понимаю. Однако теперь мы здесь и сможем об этом позаботиться.

— Да. Но, Саймон… — Даже мне собственный шепот показался тоненьким и неуверенным. — Саймон, что мы будем делать?

— Ждать. А что еще мы можем? Реальное положение вещей пока нам неизвестно, но скоро мы выясним все наверняка.

Он опять зажег фонарик, и свет замигал на стенах пещеры.

— Тут вполне можно спрятаться. Мы услышим, когда они появятся. Хорошо бы Найджел пришел один, ну а если появится Димитриос…

Саймон улыбнулся, но что-то в его улыбке мне не понравилось. И я неожиданно произнесла обвинительным тоном:

— Ты хочешь, чтобы он появился.

— А если и так? — И заулыбался еще сильнее, увидев выражение моего лица. — О господи, Камилла, как же ты не понимаешь? Я просто мечтаю, чтобы он появился. Счет необходимо сравнять — за тебя, за меня, да еще за этого молодого идиота, которого надо вытаскивать… Лучше бы Димитриос появился здесь. Разве ты не понимаешь?

— Понимаю.

Он слегка коснулся моей щеки — будто мотылек.

— Не бойся, дорогая моя. Я не позволю себя убить и не оставлю тебя на съедение волкам. — Он хмыкнул. — Я вовсе не собираюсь драться честно. К тому же мы вдвоем можем поиграть, ослепляя друг друга фонариками.

Я ответила, надеясь, что говорю спокойно:

— Он, наверное, вооружен.

— Уверен, что нет. В его штанах негде спрятать оружие.

— А если у него есть еще один нож?

— Ну и что? А у меня его нож. Можно сыграть и в эту игру.

— Саймон!

Он снова засмеялся и отодвинулся.

— Бедная Камилла… Подожди. Я сейчас вернусь.

Он выскользнул из пещеры. Я видела лишь вспышки фонаря, слабый луч становился все меньше и затем исчез совсем в извилистом проходе. Прошло две минуты. Я по-прежнему стояла возле золота, нервно нащупывая в кармане фонарь грека, который подобрала в комнате Найджела. Блуждающий огонек фонарика, приплясывая на стенах прохода, стал возвращаться назад, и вот Саймон оказался рядом.

— Никаких признаков жизни, можно разглядеть все получше.

— Тебе нужна помощь?

— Нет, спасибо. Лучше поброди и поищи место, где можно спрятаться, если он придет.

Саймон опустился на колени рядом с кучей и начал осторожно ощупывать пыльные ящики.

Я оставила его заниматься своим делом. Так же осторожно, вероятно, двигались и руки Майкла, когда четырнадцать лет назад он совершил то же самое открытие. По дороге я время от времени зажигала фонарик. Он высвечивал фигуру на коленях, спокойное, внимательное лицо, руки… Майкл Лестер, нашедший свидетельство измены в пользу немцев. Говорят, что призраки имеют обыкновение бродить. А как же призрак Ангелоса, который убивал, улыбаясь? «Если призраки существуют, — говорил Нико, — значит он до сих пор бродит по Парнасу».

Пещера оказалась больше, чем я предполагала. Миновав огромные, как у Аполлона в Дельфах, сталактитовые колонны, я попала в просторное помещение, напоминавшее домашнюю часовню. Оно представляло собой замечательное укрытие. Мы с Саймоном могли спрятаться здесь в любом углу, когда явится Димитриос…

Фонарик дрожал у меня в руке. Его луч касался стен, упавших камней, блокировавших вестибюль, и уходил в небытие темных проходов. Но как только я повернулась, он внезапно дрогнул ярким, мерцающим светом. Я остановилась. Где-то снова капала вода, теперь более отчетливо. Я двинулась вперед, освещая путь фонариком. Земля чуть приподнималась, вот высветилась влажная полоса. В воздухе повеяло свежестью наперекор гнилому, пыльному запаху пещеры, капель становилась все ближе и слышнее — очевидно, где-то есть ручей, вероятно, тот самый, что поит траву и цветы у входа. Я ускорила шаг, настойчиво светя фонариком на стены. Знакомая куча отбитых каменных кусочков у сырой стены; вот и сама стена во влажных полосах и черных рубцах — трещинах; плита, лежащая углом к стене, и прислонившийся к ней кусок сталагмита…