Алла Холод - Чужая гостья

На этих словах глаза Толика затуманились. Он помолчал, собираясь с духом.

– Так что не обижайся на мою просьбу передать телефон Адриане.

Марьяна согласно кивнула и положила свой смартфон на стол. Толик позвал свою подружку, и через минуту она унесла аппарат в дом.

– О том, что мой рассказ не будет иметь юридической силы, ты можешь не волноваться, в моем рассказе будут конкретные указания для следствия, а современный уровень судебно-медицинской экспертизы сделает необязательным мое присутствие как свидетеля. Я все расскажу тебе, Маша, потому что я любил Улю. Я не видел ее много лет, но в глубине души всегда жило осознание того, что где-то на этой планете живет она, дышит, волнуется, радуется… И еще я не хочу, чтобы и ты погибла вслед за ней. Кто-нибудь знает, что ты здесь?

– Нет, – оторопело ответила Марьяна. – Хотя знает, конечно…

– Кто? – насторожился Толик.

– Ну следователь, потом тот детектив, которого он рекомендовал…

– А тот парень, что с тобой, тоже сыщик?

– Да, он знает итальянский, он сыщик. Вот и все, больше никто не знает.

– Ну что ж, это хорошо. Тогда слушай.

– Я думаю, ты хорошо помнишь тот год, когда Семен вернулся из Сибири после своей неудачной женитьбы. Правды он никому не говорил, потому что она была для него слишком унизительной. Он что-то плел про то, что нельзя жениться на женщинах старше себя, ибо это скучно, и нельзя жениться на актрисах, ибо это скучно вдвойне. Он говорил, что актрисы – притворщицы, путают реальность со сценой, что поначалу они кажутся загадочными и пугающе глубокими, а потом оказывается, что они пустые и глупые, что они не способны видеть грань между придуманной жизнью и реальной. В общем, произносил вычитанные где-то банальности, но на самом деле вернулся из Сибири побитой собакой. Его жена изменила ему, причем самым отвратительным образом, буквально у него на глазах. При этом она не чувствовала никакой вины перед мужем и разводиться не собиралась. Именно по этой причине после своего приезда он долго не показывался на люди. Сема считал себя необыкновенным, исключительным, избранным. Он был буквально раздавлен произошедшим, но долго пребывать в таком состоянии он не мог, ему нужно было восстановить самооценку. Ты уже встречалась с Мишей, Семен знал о том, что вы собираетесь пожениться, но это только еще больше его раззадорило. К тому же собиралась приехать его жена, и ему нужно было срочно что-то делать. Он решил, что должен жениться. В формальном смысле этого было осуществить пока нельзя, поскольку он еще не развелся, но ему нужно было сделать предложение, получить согласие и объявить об этом своей жене, предъявив ей будущую супругу.

– И он выбрал для этой цели меня? Почему? Ведь у меня уже был Миша. Не проще было окрутить новую девушку?

– В этом-то все и дело. Ему не нужно было «проще». Он должен был доказать себе, что может легко покорить любую женщину, даже ту, чьи ожидания обманул и которая готовится идти в ЗАГС с другим. Он бы доказал самому себе, что он, блин, по-прежнему альфа-самец. К тому же он хотел предъявить не просто какую-то девушку, а красавицу и умницу, такую, которая выдерживала бы сравнение с его законной супругой. Я видел ту женщину только раз, но должен признать, что она производила сильное впечатление. Лицо редкой красоты, хотя порочное до невозможности. Поэтому он хотел тебя, тебя было не стыдно предъявлять.

– А что было бы дальше? Когда бы он предъявил и доказал? – горько ухмыльнулась Марьяна. – Что бы он делал со мной дальше?

– Я далеко не уверен, что дальше было бы вообще… Мне казалось, что он хочет разжечь в своей жене бешеную ревность, заставить ее унижаться, просить прощения, заставить ее понять, насколько он востребован и может в любую минуту променять ее на другую. Он был так ею околдован, что я сильно сомневаюсь, что мог бы сосредоточиться на другой женщине. Он просто хотел тобой воспользоваться. Я считал, что это гнусно, прямо сказал ему об этом, но кого он слушал? Для начала Сема хотел доказать что-то самому себе, и чем сложнее была задача, тем более полное и качественное удовлетворение он испытал бы. Я не понимал, как можно до такой степени зацикливаться на собственных половых амбициях, но у каждого из нас свои представления. Чужая душа – потемки, как ни банально это звучит.

Накануне своего дня рождения он мне позвонил, попросил прийти. Я зашел к нему вечером, Сема был трезв, но очень возбужден, метался по квартире. Он хотел выпить, но ждал меня, сам не начинал, хотя в холодильнике у него было две бутылки дорогой водки. Прямо с порога он начал вываливать на меня свои душевные переживания: какой он был идиот, что связался с этой актрисой, как он мог ей поверить и все такое. Он мечтал о том, как заставит ее страдать и ревновать, в общем, бесновался, проклинал ее, восторгался ее красотой и талантом, говорил, что она ведьма и питается сердцами сожранных ею мужчин, пил рюмку за рюмкой. Потом вдруг успокоился и заявил, что лучше Марьяны Карелиной никогда в этой жизни никого не встречал. Что намерен в самое ближайшее время сделать тебе предложение. Я предупредил его, что ты уже встречаешься с Мишей, что вы уже собираетесь пожениться, но он только махнул рукой – мол, кто такой Миша? Не может же Марьяна увлечься им всерьез… Миша, конечно, хороший парень, но он домашняя мышь, а Марьяне точно не нужна мышь. И это притом что Семен очень хорошо относился к Мише, считал его своим другом.