Шарль Эксбрайя - Раны и шишки. Любовь и лейкопластырь. Порридж и полента. Оле!.. Тореро! Пой, Изабель!

Теперь Бессетт знал все. Берг Лимсей за убийство будет повешен! Все слишком хорошо складывалось вместе, чтобы можно было продолжать сомневаться. Сделав это подлое дело, Лимсей заехал в гараж и рассказал о случайной аварии. Вот почему он приехал в Оксфорд за Фрэнсисом на следующий день. Но как обличить негодяя? У него не было сил переговорить с Клайвом Лимсеем, чтобы смягчить для него удар. Он подумал также о скандале, который вызовет это разоблачение. Фирма, конечно, не устоит. Кроме того, вряд ли у Клайва останется желание продолжать свое дело. Эта грязная история могла повлечь за собой невинные жертвы, незаслуженное наказание которых не вернуло бы жизнь Биллу и Мод Бессеттам. Но мог ли Фрэнсис оставить убийцу без наказания? Углубившись в эти размышления о необходимости выбора решения, которое могло перевернуть всю его жизнь, он шел, никого не замечая. Он долго шел по каким-то улицам, не разбирая их названий и, когда, наконец, обратил внимание на то, что его окружало, понял, что оказался у беговой дорожки для собак. Ему пришлось ловить такси, чтобы не заставлять Морин ждать его.

Узнав о нападении, которому Фрэнсис подвергся, выйдя от них вчера вечером, Морин потеряла голову. Ей никак не хотелось, чтобы убили или искалечили того, кого она уже считала своим женихом. Она предложила обратиться за помощью к ее братьям, которые поставили бы на ноги всех ирландцев в городе. В доках все знали и боялись соотечественников О'Миллой, и для нее не было сомнений: если бандиты узнают, что Бессетт находится под их покровительством, они не будут так настойчивы. Однако Фрэнсис не питал столь наивной уверенности в непобедимости ирландцев в борьбе с гангстерами и, кроме того, ему не хотелось призывать на помощь людей, столь недружелюбно встретивших его самого. Он заверил свою спутницу, что опасное приключение подходит к концу, поскольку ему известно имя виновника всех этих несчастий, и он может заставить его отказаться от столь грязной деятельности.

— Но, Фрэнсис, почему вы не хотите сейчас же сообщить его имя полиции?

— Я предпочитаю уладить это дело сам.

— Вы от меня что-то скрываете? Зачем вы хотите сами выполнить работу инспектора Хеслопа?

— Морин, прошу вас, не задавайте таких вопросов. Это слишком серьезно… Я обнаружил то, что стало известно моему отцу… Из-за этого его убили… Клянусь вам, со мной ничего не случится… Но я не могу выдать убийцу полиции…

— Скажите еще, что это — ваш друг!

Бессетт грустно улыбнулся: Морин не знала, насколько она была права. Сделав вид, что увлечен предстоящим разговором, он взял девушку за руку.

— А теперь поспешим в тюрьму! Мы сделаем приятный сюрприз вашему отцу…

Они уже собирались идти, как вдруг появился Берт Лимсей. Бессетт инстинктивно прижал к себе Морин, словно хотел ее защитить. Казалось, Берт растерял свой природный оптимизм и беззаботность. Он едва приветствовал мисс О'Миллой:

— Здравствуйте, мисс. Не обижайтесь, что прерываю ваш разговор, но мне нужно срочно поговорить с Бессеттом.

Не обращая на девушку внимания, он подошел к Фрэнсису.

— Я вас ищу более часа. Мне необходимо получить от вас некоторые объяснения!

Фрэнсис недоверчиво посмотрел на него.

— Or меня? Объяснения — вам?

— Можете ли вы объяснить, что значат эти расспросы у Элвиса Бергона?

— Вы уже знаете?!

— Да, представьте себе! После работы у меня случайно произошла мелкая поломка в машине. Я приехал к Бертону сразу же после того, как вы ушли оттуда; он как раз размышлял о сути вашего визита и пришел к выводу, что вам нужна была не машина, а сведения обо мне. Почему вы не спросили о том, что непонятно по какой причине вас интересует, прямо у меня? Какое вам дело до аварии с моим «Остином»?

— Мои родители погибли из-за человека на «Остине»!

Похоже Лимсей не сразу понял. Его лицо выражало усиленную работу мысли. Когда до него наконец дошло то, что сказал Фрэнсис, он ничего не ответил, только как-то смешно встряхнул головой, и этот неловкий жест показался Морин каким-то трогательным. Узнав, на кого пали подозрения ее возлюбленного, и увидев, как тот воспринял это известие, ирландка сразу же поняла, что Фрэнсис ошибся. Берт глубоко вздохнул, и когда его гнев прошел, он почти спокойно спросил:

— Вы не шутите, Фрэнсис?

— Вы думаете, этим шутят?

— Нет, конечно… Так вы действительно считаете меня убийцей ваших родителей?

Бессетт ничего не ответил, и Лимсей стал настаивать:

— По каким же причинам я стал бы совершать это преступление? У меня были отличные отношения с вашим отцом…