AlmaZa - Три цвета надежды [СИ]

— У меня нет никаких особых причин, — Хоуп скрипнул зубами. Так хотелось, чтоб она по-мирному призналась, чтобы не пришлось устраивать клоунаду. А если Джин прав, и она крепкий орешек? Да как же он выбьет из неё правду? А правда есть, какая-то сокрытая, но есть.

— Юна, я ведь перестану уговаривать и поступлю по-плохому, — он поднялся. Она, не теряя самообладания, посмотрела на него и надменно ухмыльнулась. — Ты веришь в то, что я безобидный? Ты не веришь, что я могу разозлиться?

— Мне нечего тебе рассказывать, Хосок. Незачем меня запугивать. — Застыв, Джей-Хоуп мысленно призвал все свои силы, попытался активизировать в себе беспардонность и жестокость, попросил справедливость и его моральные устои закрыть ненадолго глаза и простить ему вынужденные прегрешения.

— Что ж, я предупреждал. — Подойдя к кровати и схватив Юну за локоть, он швырнул её попрек, ловко забравшись сверху. Девушка несколько ошарашено окинула его взглядом, но не проронила и звука, не обросла возмущениями. — Врать и скрывать что-либо от будущего мужа не хорошо, сейчас ты это поймёшь, — Хоуп взял её за плечи и вдавил в постель. Что с ней делать дальше? Что? Насиловать? Черт, черт! Она ведь ни в чем невиновата, она будет жертвой. Разве она плохая? Ударить её? Хосок занес руку, на которую Юна шокировано выпучила глаза. Куда бить? Куда можно ударить так, чтобы не почувствовать себя ублюдком, поднявшим руку на женщину? Поняв, что выглядит, как выронивший снаряд ядротолкатель, Хоуп опустил руку. Да что ж за соплежуйство-то! Для дела же нужно. Взять, и стукнуть разок, в воспитательных целях. Нет, пока она на него смотрит — ничего не выйдет. Опять взяв её за плечи, Хосок перевернул её на живот и, выдохнув, со всей силы зарядил по заднице. Она не издала ни звука, а ему самому захотелось смеяться. Отличная пытка — просто ролевые постельные игры! Так и переспать по обоюдному согласию ближе, чем напугать её и что-либо выжать. Шлепнув её ещё раз сильнее, он понял, что либо сейчас же пробудит в себе сволочь, либо сорвет последнее спасение и выход из создавшейся ситуации.

— Что, это всё? — спокойно через плечо обернулась Дами. Убедив себя, что он рассвирепел и разгневавшись этой постоянной безмятежности сестры Дракона, Хосок схватил её за волосы и, заставив выгнуться и приподняться, швырнул обратно к спинке кровати, куда тут же примостился сам, зажав её. Тихо айкнувшая и перехватившая свои локоны, Юна напряженнее взглянула на него, а когда он принялся разрывать на ней блузку (как пригодилась практика вчера вечером!), то уже более живо принялась реагировать и брыкаться. Хосок, чтобы не почувствовать вины, пытался представить, что перед ним Нури, поддающаяся, играющая с ним, принимающая подобные забавы с довольством опыта, жаждущая. — Прекрати! Пусти меня! — кажется, начиная верить в то, что с ней больше не шутят, Юна пыталась отбиваться и убирать от себя руки Джей-Хоупа, но он её не слушал и, раскидывая ошметки тонкой белой блузки, принялся за узкую юбку. — Прекрати сейчас же! Хосок! Это не смешно! — она не кричала. Она ещё пыталась уговаривать его, говорить ровной интонацией, но она срывалась на фальцет и начинала звенеть, как ломающийся весной лёд. — Хосок! Хосок, остановись! Ты же знаешь, кто мой брат! Не делай этого! Хосок! — взяв за две стороны шва юбку, Джей-Хоуп, как бумажный лист, разодрал её на две части и, мгновение посмотрев на девушку в нижнем белье, ухватил её за бретельку лифчика. — Хосок! — взвизгнула она, но он стянул её под себя и, грубо впившись в скулу поцелуем, оставляющим синяк, сжал в руке грудь Юны. Лягающаяся ногами, она ещё пыталась храбриться, но осознав, что никаких шансов на победу перед ним у неё нет, вдруг всхлипнула. Джей-Хоупа затрясло самого. Только не смотреть ей в лицо! Он знал, что на глазах сейчас появятся слезы, а если он увидит её слёзы, то всё, он убежит и спрячется, а потом придёт извиняться. Прикусив мочку её уха, Хоуп стегнул её по бедру ещё раз. Юна закричала.

— Хоуп! — раздалось сзади и молодой человек, благодаря за то, что спасение близко, сделал вид, что не слышит голоса Джина. — Хоуп, что ты делаешь, господи?! — натурально возмущался позади тот, приближаясь. Голые ноги Юны трепыхались под предводителем сеульских золотых. Из её глаз уже потекли слезы, хотя рыдания были сдавленными. Джин поднесся к кровати и, схватив друга, принялся оттаскивать, якобы уговаривая остановиться. Едва ему удалось отвести Хосока от девушки, как та пулей соскочила с кровати, растерянно прикрывая себя. Джин оттолкнул сына ювелира к окну и ринулся к Юне. — Боже, он ничего не успел с тобой сделать? — мужчина обернулся к приятелю. — Что на тебя нашло? Ты совсем? — стянув с себя рубашку, под которой ничего не было, он накинул её на плечи Квон Дами. Стучащая зубами и всхлипывающая, инстинктивно, она вдруг уткнулась в голую грудь Джина носом, словно спрятавшись там, и лишь тогда позволив себе свободно заплакать. Джей-Хоуп облегченно выдохнул и, показав другу большой палец, пока его затылком не видели, придав голосу борзости и дерзости, произнес: