Ева Львова - Адвокаты не попадают в рай

Итак… За сутки до своего исчезновения Надежда Сергеевна созвонилась с Григорием Арзамасовым и договорилась о встрече. Но Евгения завладела телефоном дядюшки и перезвонила старушке, перенеся рандеву на другое время и в другое место, а именно к магазину «Золотой скарабей» поздно ночью. Почти слепой женщине было всё равно, в какое время суток встречаться, она путалась во времени и ничего не видела ни днём, ни ночью. Однако бабулька из осторожности догадалась надеть пальто мужа. Но это ей не помогло. На Мироевскую было совершено нападение наркоманами, которых нанял повар Владимир, вступивший в союз против своего шефа Арзамасова с его племянницей Евгенией, исподволь накручивавшей парня. По-видимому, Ред Джейн решила избавиться от дядюшки любой ценой, пообщавшись с ним, послушав его рассуждения относительно предстоящих выборов и заподозрив в родственнике реального претендента на папино наследство.

Женя решила сыграть на опережение — начала планомерно подставлять Григория Андреевича. Услышав разговор дяди с Мироевской, она тут же придумала план, как кинуть на Арзамасова подозрение: страсть Гауляйтера к атрибутике Третьего рейха известна всем, поэтому надо всего лишь грамотно прикончить старушку. По замыслу Евгении, та должна была умереть во время продажи раритета якобы от руки Григория Андреевича. Но Мироевская по рассеянности забыла кольцо дома. Основную надежду Ред Джейн явно возлагает на мобильный телефон убитой, который следователи найдут у трупа и в коем найдутся звонки от дядюшки.

И тут девушку подстерегает неудача. Во-первых, наркоманы, вопреки договорённости, всего лишь похитили у Надежды Сергеевны сумочку, побоявшись пустить в ход нож. Кроме того, Мироевскую с сердечным приступом из-за стрессовой ситуации «Скорая помощь» увозит в больницу. О последнем Женя не знает, а потому наверняка считает возможность подставить дядю потерянной.

Но мы с Любовью Сергеевной приходим ей на помощь, расклеивая по округе объявления о вознаграждении, которое готовы выплатить за любую информацию относительно пропавшей старушки. И — какое везение! — указываем телефон адвокатской конторы. Вот тогда-то Евгения и просит своего подельника Терещенко позвонить по этому номеру и выяснить адрес бюро, а также навести справки, нет ли у нас подходящего адвоката мужского пола, которому она могла бы заморочить голову. Выбор повара падает на Бориса, и я замечаю чёрный «Джук» Володи, который преследует Борин «Форд». А буквально через пару дней — надо же, какое совпадение! — Устинов-младший становится свидетелем нападения подражателя инсулинового убийцы на прелестную певицу.

Теперь, заручившись союзником в лице Бориса, Евгения будет планомерно топить конкурента в борьбе за наследство, пытаясь вывести его из игры. И моя задача не допустить этого любыми способами. Так, во всяком случае, ситуация выглядит со стороны. Или кто-то очень хочет, чтобы она выглядела именно так.

В Снегирях, в доме бабушки и деда, я отвела Григорию Андреевичу гостевую спальню, предварительно заперев находящийся по соседству кабинет на ключ, ибо дед ужасно не любит, когда туда заходят посторонние. Уловив через щелку приоткрытой створки мерное сопение гостя, я на цыпочках прокралась наверх и улеглась в своей комнате. Перед сном решила почитать последний роман Акунина и не особенно удивилась, когда скрипнула дверь и на пороге появился Арзамасов. На нём были белые трусы, по лицу блуждала таинственная улыбка, а в руке поблёскивала ополовиненная бутылка коньяка. Коньяк хранился в кабинете деда, из чего я сделала вывод, что гость всё-таки сумел туда проникнуть.

— Зачем вы вскрыли кабинет? — сурово осведомилась я, натягивая одеяло до подбородка.

— Разве я виноват, что замок открывается дамской шпилькой? — обиженно проговорил владелец одиозной пивнушки.

— И сейф тоже?

— И сейф, — охотно согласился претендент на кресло мэра столицы. — У ваших родителей отличная библиотека. Вот взял почитать, — похвастался он, демонстрируя книгу, которую до этого прятал за спиной.

«История масонского ордена», выпущенная издательским домом Сытина, досталась деду по наследству и являлась несомненной библиографической редкостью, с которой Владлен Генрихович сдувал пылинки. Дед грозился оторвать голову любому, кто прикоснётся к его драгоценности.

— Будет лучше, если вернёте книгу на место, — недовольно буркнула я.

— И не подумаю, — неторопливо проходя в комнату и тяжело опускаясь на кровать у меня в ногах, отозвался гость. При этом кровать жалобно скрипнула, а я тихо, но твёрдо сказала: