Женя Галкина - Богиня в бегах

– Так где же ему тебе кольцо дарить? – удивилась Марина Петровна. – В пельмень, что ли, закатывать?

– Что в пельмень закатывать? – спросил Петр, открывая дверь на веранду. – Вы о чем?

– Мухи! Мухи! – хором закричали обе женщины, и он быстро юркнул внутрь, захлопнув дверь.

– Вишню принес, – сказал Петр, – мама переживает, что вы со своими пельменями все внимание и любовь на себя оттянете. Собирается вечером фирменные вареники лепить. Она у меня в юности была массовик-затейник, и вот до сих пор конкурсы выдумывает.

– Еще и вареники? – ахнула Диана. – А Артем шашлык замариновал, в пиве, говорит – вечером жарить будет – его личный охотничий рецепт, с розмарином. Аромат дичи и все такое… Мы же тут лопнем с такой кормежкой! Давайте готовить по очереди!

Снова стукнула дверь. Света, улыбающаяся, протиснулась мимо брата, передав ему малыша. Она тут же взяла кружочек теста и принялась лепить.

– Ох, а я такой рецепт знаю! – выдохнула она. – Как раз для дачи! Домашние чебуреки! Хрустящие, нежные! Вечером вам сделаю.

Диана уткнулась в плечо Петра и деланно застонала. Он обнял ее.

Малыш в другой его руке вдруг наклонился и деловито потрогал Диану за нос, в ответ Диана схватила его за пятку, и он взвизгнул, залился смехом.

– Хочешь к тете Диане? Хочешь, Егор?

Диана приняла на руки теплое тяжелое тельце. Егор порывисто подался вперед, прижался к ее щеке щекой.

С ним вместе Диана вышла на лужайку. Пахнуло теплым ветром, всколыхнувшим ее юбку, выбившим прядь из тщательно убранных в хвостик волос.

Позади нее стоял голубенький домик – Соболева дача. Перед ней расстилался огород, с лиловой капустой, кабачками, базиликом и грядкой отошедшей уже клубники.

Тенты теплиц, узенькая тропинка между ними…

Диана пошла дальше, потому что Егор настойчиво тянулся к кустам малины. Черный призрак ее прежнего дома: холодного кирпичного особняка с белоснежными коврами, отступал и становился все тусклее.

Когда-нибудь от него останется только размытый след неясных очертаний, появляющийся изредка в тревожных сновидениях.

В его окнах, в его коридорах, на его кухне навеки заперта женщина по имени Полина. Призрак разоренного гнезда… Хорошо, что она – не Диана. И Диана – больше не она.

Диана присела на корточки перед кустом малины и предупредила Егора:

– Кушаем только ягодки, клопов мы не едим. Вот смотри – это ягодка. Можно такую кушать? Можно…

Вечером, когда кулинарная гонка прекратилась и все наелись и разбрелись отдыхать, Петр и Диана остались одни на лужайке. Здесь они поставили два шезлонга, принесли легкий столик и упали без сил, вымотанные первым суетливым дачным днем.

На столике стояли три тарелки: Марина Петровна принесла пельмени, следом принесла вареники Анастасия Валерьевна, потом пришел Артем и принес миску с шашлыком. Не хватало только Светиных чебуреков, но Света ушла укладывать Егорку, и это спасло Петра и Диану от очередного «вдруг проголодаетесь».

Звезды, золотые и яркие, складывались в знакомые с детства созвездия. Здесь, в деревне, было так легко их найти! Диана лежала, запрокинув голову, слегка кружащуюся от бездны небес, и думала о том, что это чудо – видеть звездное небо таким, каким оно было миллионы лет назад, когда свет только начал свой путь к Земле…

В малиннике за ее спиной шуршал еж. Комары исполняли свой вечный монотонный номер, но кусаться сквозь репеллент не решались. Наползала мягкая прохлада, и Петр, принесший из дома бутылку вина и бокалы, прихватил для Дианы еще и плед.

Он открыл бутылку вина: красное, густое, оно обволокло стекло бокалов алым бархатом. Передал один Диане, со вторым улегся на свой шезлонг.

Некоторое время они молчали, потягивая вино. Очарование летней ночи сделало их молчаливыми и благодарными зрителями. Потом Петр опомнился и снова сел, поставив вино на край столика, занятого тарелками.

– Диана, – тихо позвал он.

– М? – лениво откликнулась она.

– Я давно хотел тебе сказать… Еще с того дня, как искал тебя в том доме…

– И я кое-что хотела тебе сказать, – оживилась Диана, – совсем из головы вылетело, извини. Петя, послушай, это важно! Помнишь, я собиралась в Африку, снимать редких животных? Там были носороги, которых осталась только пара, и с ними бессменно ходили охранники… Я узнала, что за пять лет, пока я… отсутствовала, эти носороги уже вымерли. Но мне предложили участие в другой африканской поездке: фотографом в составе благотворительной миссии. Есть шанс достучаться до множества людей, которые и не подозревают, в каком положении существуют люди на другом конце света. Есть шанс привлечь тех, кто готов бороться с голодом, ВИЧ-пандемией, жуткими обрядами женского обрезания. Люди слышат эти слова, но редко понимают, что за ними скрывается, а скрываются искалеченные тела и судьбы детей, умирающих в родах, девочек, зараженных ВИЧ через дикие ритуалы лишения девственности. Я хочу сделать не просто фотографии, я хочу собрать их истории, сделать этих людей и детей видимыми!