Эйми Моллой - Идеальная мать

— Хорошо. Имей в виду, у нас в компании есть группа женщин, которые недавно стали матерями, встречи проходят…

У Нэлл закружилась голова, она поставила поднос на металлическую тележку рядом с мусорным ведром. Несколько человек, держа стаканчики с ледяным кофе и пластиковые контейнеры с едой, столпились у лифтов. Она прошла мимо них к лестнице и, шагая через ступеньку, поднялась на шестой этаж. Когда она закрыла дверь в свой кабинет, у нее зазвонил телефон.

Она с облегчением увидела номер: это была всего лишь Фрэнси.

— Привет, это мы с Колетт, — сказала она. — Мы только что прибежали к Колетт домой. Погоди-ка, я включу громкую связь.

Нэлл, тяжело дыша, опустилась в офисное кресло:

— Вы видели ту мою фотографию?

— Да.

Нэлл закрыла глаза и представила то фото. Пятна от пота подмышками. Джинсы для беременных. Молочного цвета жир на животе:

— Кто ее отправил?

— Какая-то меркантильная сволочь, — сказала Колетт. — Не думаю, что это кто-то из наших. Снимали с совсем другой точки, с другой стороны веранды. И вообще, Нэлл, никто не узнает, что это ты. Фотография слишком размытая. Там даже лица не видно.

— А почему тогда берут интервью у Лаклана Рейна? — спросила Нэлл.

— В смысле?

— Я его видела, на CNN что ли. Он отвечает на вопросы.

— Говорят, он получит Нобелевскую премию. Ты серьезно считаешь, что он говорит о твоей фотографии? — рассмеялась Колетт. — Для некоторых, как я понимаю, то, что мать может выпить — вопрос национальной безопасности. Но просить комментария у бывшего государственного секретаря — немножко слишком даже для Патриции Истины и ее друзей с кабельного телевидения.

Нэлл положила лоб на ладонь и испытала огромное облегчение. В окно кабинета тихо постучали. В холле за окном стоял Йэн и показывал на часы. Нэлл подняла палец, давая понять, что уже идет.

В голосе Фрэнси звучали слезы:

— Час от часу не легче. Что про нас подумают?

— Да какая разница, — ответила Колетт. — Мы ничего плохого не делали.

У Нэлл на столе зазвонил телефон:

— Блин, погодите, это Себастьян. У Беатрис была утром температура, и он с ней дома.

Он наверняка видел эту передачу и очень переживает.

— Слава богу, ты взяла трубку, — сказал он напряженно. — Я помню про твою встречу, боялся, что не дозвонюсь.

— Да-да, мне уже надо на нее идти. Ты это видел?

— Что «это»?

— Фотографию. У Патриции Истины.

— Нет, но…

— А ты не из-за этого звонишь?

— Нет, милая, погоди. — Он стал говорить тише, как будто кто-то слушал их разговор. — У нас здесь полицейские. Они хотят с тобой побеседовать. Думаю, тебе нужно ехать домой.

Марк Хойт стоял в гостиной и рассматривал книги на полке. С тех пор как он приходил четыре дня назад, у него изменилась прическа.

— Миссис Мэйки, — обратился он к ней, когда она закрыла за собой дверь и положила сумку на пол возле дивана.

По его лицу ничего не было понятно. Сказав Йэну, что у Беатрис поднялась температура и ей нужно домой, Нэлл взяла такси и стала убеждать себя, что все в порядке, напоминая себе, что она ничего плохого не сделала. Ну, или по крайней мере ничего противозаконного. Но ее все равно, помимо ее воли, постепенно охватывал ужас. Известны ли Марку Хойту какие-то подробности того вечера? Может быть, он обнаружил что-то, что произошло в те моменты, которые она не могла вспомнить? Может быть, он узнал что-то, о чем Нэлл не могла вспомнить?

Она вздрогнула, услышав в коридоре шаги, обернулась и увидела Себастьяна.

— О, отлично, ты вернулась, — сказала он и поставил на столик чашку кофе. — Все хорошо? — Он говорил почти шепотом, но она все равно почувствовала напряжение в его голосе.

— Да. Как там Беатрис?

— Хорошо. Температура спала. Она спит.

— Присаживайтесь, миссис Мэйки, — пригласил Хойт.

Она взяла кружку с кофе, которую принес Себастьян, понимая, что она, скорее всего, предназначалась Хойту, и села на диван:

— По какому поводу пожаловали, детектив?

Хойт медленно подошел к огромному креслу у окна и примостился на подлокотнике. Она чуть было не сказала ему, чтобы сел по-человечески, иначе кресло сломается. Это был свадебный подарок от ее матери, Нэлл прекрасно знала, сколько лишних смен в больнице ей пришлось отработать, чтобы его купить.

— Просто хочу задать пару вопросов, — сказал Хойт, закатывая рукава серой хлопковой рубашки. — Надеемся, вы поможете кое-где соединить концы с концами.

— Хорошо.

— Прежде всего, как вы?