Прибегаем к Свете на окраину, пьем горячий чай, неистовые ласки, постель — и снова ноль эрекции. Я был не столько смущен, сколько зол. Так долго мечтать об этом, так долго планировать поездку, все устроить, как хотелось, — и мой организм портачит! К счастью, Света была вовсе не в претензии — она не притворялась, было видно, что счастлива и так, что ей хорошо уже оттого, что я приехал и мы можем наслаждаться друг другом.
На следующий день я улетал — раздосадованный, мрачный. Света провожала. Поцеловал ее в аэропорту, испытующе заглянул в лицо: неужели талантливая актриса? Но нет, девушка, казалось, была переполнена радостью и любовью. В ответ я проникся благодарностью такой силы, какую только может почувствовать человек, с чьих плеч сняли груз вины. Не то чтоб я чувствовал себя виноватым — скорее не сумевшим оправдать ожидания. А Света всем своим видом давала понять, что ничего от меня не ждала и не ждет, она рада, что я есть, что у нас с ней были эти два дня — это ли не награда для любого мужчины, эгоистично думал я.
А потом произошло то, что сразу улучшило мое настроение. Мы вышли из аэропортовского автобуса, первые пассажиры вступили на трап — и я увидел, что по летному полю к самолету бежит моя Света! Как она прорвалась, не знаю. Бросился ей навстречу, подхватил, закружил, она смотрела увлажнившимися глазами и шептала: «Приедешь?»
Уже в самолете я снова подумал: такая женщина — находка для мужчины. И не то, что Света была столь непритязательна или столь глупа, чтобы не понимать всего масштаба мужского конфуза. Дело и не в природной деликатности или воспитанности. Просто она действительно была рада мне — такому, каким я был в тот момент. Был бы секс по полной программе — прекрасно, получился по сокращенному варианту — тоже замечательно. Редкое и ценное качество принимать жизнь такой, как есть. Когда я слышу выражение «Мысль о том, как все могло бы быть, мешает нам наслаждаться тем, как все уже есть на самом деле», всегда вспоминаю Свету.
Однако наша история запомнилась еще одним наблюдением. Больше в Новосибирск я не ездил. Мы со Светой продолжали перезваниваться и переписываться, а через полгода встретились в Москве: оба удачно подгадали с командировками. Я решил, что наша третья ночь будет тестовой: удастся ли нам наверстать сибирские ночи или нет, в любом случае, наши отношения изменятся. И почему-то казалось, в лучшую сторону: я уже размышлял о том, как приглашу Свету в Киев, в какие рестораны мы пойдем, в какие магазины, как она будет смеяться моим шуткам. Мне хотелось продолжения, и было любопытно, каким оно получится.
«…она смотрела увлажнившимися глазами и шептала: «Приедешь?»
В заранее назначенный час я постучался в дверь гостиничного номера Светы. То, что я увидел, было совершенно неожиданным: девушка валялась с температурой в глубоком гриппе. Скрыв досаду, я поцеловал горячий лоб, посидел на диване, гладя ее волосы — Света положила голову мне на колени. Ей было так плохо, что не смогла даже спуститься в бар выпить кофе. И я ушел по делам, пообещав позвонить вечером.
После утомительных переговоров я прогуливался по Москве и думал, что судьба порой измышляет такие непредсказуемые козни, против которых и противоядия нет. Вот заболел человек — и все, никак ситуацию не развернешь в нужное тебе русло. Я надеялся, что Свете полегчало и нас все-таки ждет упоительная ночь. Зашел в телефон-автомат, набрал номер отеля, попросил соединить. В трубке послышалось преувеличенно бодрое «Алло?» — «Привет, это я. Как самочувствие?» — «Н-н-ну… Ничего, — прохрипела Света. — Ты приедешь?» Я помолчал, и она истолковала это по-своему: «Понимаю, боишься заразиться! Не приезжай, конечно, я не обижусь». Хотел возразить, что я вовсе не боюсь заразиться, но не говорить же, что не вижу смысла приезжать и снова держать ее голову на коленях. Придется ехать, а то обидится ведь. «Свет, судьба сегодня не на нашей стороне…» Не успел я продолжить в том духе, что сейчас мы ее, судьбу, напугаем — я возьму красного вина, приеду, попрошу горничную подогреть его, и мы будем пьяные, и все у нас будет весело и здорово, — как в трубке послышались короткие гудки.
Я прислонился к стене телефонной будки и почувствовал, что очень устал. Настолько устал, что мне не хочется перезванивать и успокаивать обиженную девушку — а в том, что Света обиделась и бросила трубку, я не сомневался. Накрыло странное чувство: я понимал, что нужно перезвонить и сказать что-то хорошее, но не мог. Не хотел. Решил, что из Киева напишу что-то ласковое. Пришла спасительная мысль: наверное, я все-таки заразился гриппом, поэтому незачем и перезванивать, все равно не смогу приехать.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу