Вячеслав Мусиенко - Три цвета белой собаки

— Дурачок! Зато у тебя самая красивая спутница в этом зале! Улыбнись, наконец!

И я улыбался, наплевав на то, что вокруг все были в костюмах и галстуках. Потому что быть рядом с ней — это незабываемый драйв, думал я, победительно оглядываясь по сторонам.

А затем драйв стал меркнуть, слабеть, тускнеть. Даша, которая часто говорила о себе, что она — женщина-праздник, потихоньку превращалась в фейк праздника. Ну хорошо, не в фейк, а в реплику — качественную, сшитую по правильным лекалам, с аккуратными стежками, но все же реплику знаменитой вещи. Праздник что-то стало омрачать, появился (или стал явным?) неприятный фон, словно сквозь мелодичную музыку пробивалось скрежетание по стеклу. Меня стало раздражать то, что не должно раздражать мужчину в женщине, и наоборот — если они пара, конечно. Мне не нравилось, как она ест, как пьет, как рассказывает последние светские новости.

Мне перехотелось быть на этом празднике.

Последней каплей стало интервью Даши в популярном сетевом глянцевом журнале. Лиза прочитала журнал и с нескрываемым презрением швырнула его мне:

— Почитай, какая твоя Даша!

— Какая?

— Двуличная! — выкрикнула Лиза.

Дочка знала о наших отношениях с Дашей и очень ревновала, поэтому я не удивился ее агрессии. Однако когда прочел интервью, рассердился сам. Слащавое, формата «сопли в сахаре», лживое от первой до последней буквы. Даша рассказывала о себе легенду, причем тривиальную, незамысловатую, сплошь состоящую из клише и шаблонов вроде «Красота спасет мир». Она рассуждала о семейных ценностях — «Надо работать над отношениями», о профессии — «Мое призвание — дарить радость людям». Да уж, подумал я, твое призвание не только в этом. Хозяйка борделя — вот твое призвание.

Справедливости ради надо признать, что призвание Даши — быть женщиной-призом. Однако с «Оскарами» не живут, ими хвастают и прячут в шкаф. Живут с другими женщинами. Возможно, Даша права и я последний романтик. Ну и пусть.

И я перестал звонить. Какое-то время Даша писала и звонила сама, а потом поняла, что «притяженья больше нет», как поется в песне. Наше общение свелось к примитивному «Куда ты пропал?» — «Да вот занят, нет времени».

Когда, мучаясь от вины, я все-таки пригласил Дашу на прощальный ужин и сообщил, что нам лучше расстаться, она огорчилась, но не слишком. Подколола меня:

— Да ты уже и так не спишь со мной — может, у тебя проблемы? Не стесняйся, скажи!

— Может, и проблемы. — Я был готов выглядеть в ее глазах импотентом, лишь бы не объяснять, что больше не хочу с ней спать.

И вот тогда она упрекнула:

— Ты так и не купил мне квартиру!

— А должен был? — удивился я.

Даша досадливо передернула плечиками.

Я молчал. Молчал и дед Лука. Наконец я медленно встал, потянулся, сделал несколько приседаний. Старик наблюдал за мной.

— Лука… — выдохнул я. — Спасибо вам за все…

— Я так понимаю, это последнее путешествие было? — спросил старик, поднимаясь со стула. — Все выяснил, что хотел?

— Все…

— Ну и молодец.

— А теперь что делать? — вырвалось у меня.

— Как что? — неподдельно удивился дед Лука. — Жить да радоваться. Радоваться да жить. Пойдем обедать.

— Поеду я. — Меня обуяло желание немедленно что-то делать, двигаться, ехать.

Он понимающе кивнул.

Я уехал, исполненный благодарности — в том числе и за то, что старик не стал меня задерживать и расспрашивать.

По дороге в Киев позвонил Оксане — надо же объяснить, куда исчез. Но она не ответила. «Неужели снова конфликт?» — кольнула неприятная мысль. Ведь только нашли общий язык — и опять по новой? Господи, как же они изматывают, эти недомолвки, эти ссоры, это игнорирование звонков!

Ожил телефон, я обрадовался, подумал — Оксана, однако это был Сергей.

— Марк, привет! Куда ты подевался?

— Срочно пришлось уехать к дальнему родственнику, старенький уже очень. Еду на Киев.

— Ладно, тогда завтра в десять встречаемся в банке — подведем итоги драматических событий.

Хотя голос Сергея был спокойно-дружелюбным, мне стало не по себе — словно укусил бутерброд, разжевал и понял, что колбаса несвежая. Совещание ничего хорошего мне не сулило.

— Конечно, конечно, — покивал головой, будто Сергей мог меня видеть, и, услышав гудок параллельного вызова, быстренько закруглился. Оксана!

— Марк, наконец-то, я волновалась, где ты!

Противный вкус во рту словно смыло свежей колючей газировкой с сиропом. Я почувствовал прилив сил, гнетущего настроения как не бывало.