Картер Браун - Пропавшая нимфа - Сборник

Дом, о котором говорил Гевиньи, находился здесь. Это безусловно был он, потому что Мадлен вошла в него и потому что внизу располагалась антикварная лавка. Гевиньи ошибся только в одном: дом оказался- отелем. «Фамли Отель». Не более двадцати комнат. Одно из небольших прибежищ для провинциалов. На двери висел плакат: «Мест нет». Флавье толкнул ее, и старая дама за столиком администратора, занимающаяся вязанием, подняла на него глаза поверх очков.

— Нет,— пробормотал Флавье,— я пришел не из-за комнаты... Мне бы только хотелось узнать фамилию дамы, которая вошла сюда передо мной.

— А кто вы?

Флавье сунул ей под лампу свое старенькое удостоверение инспектора, которое сохранил так же, как и многое другое: его бумажник вечно был набит пожелтевшими письмами и самым разными бумагами. Старуха внимательно посмотрела на него.

— Мадлен Гевиньи,— ответила она.

— А она не в первый раз сюда приходит?

— О! — сказала старуха. — Ее здесь иногда видишь.

— Она принимает кого-нибудь... в своей комнате?

— Это порядочная молодая женщина.

Опустив глаза- на свою работу, она улыбалась немного лукаво.

— Отвечайте,— настаивал Флавье,-— она принимает кого-нибудь?.. Это может быть, например, подруга.

— Нет... Никого она никогда не принимает.

— Тогда что же она здесь делает?

— Откуда мне знать?.. Я не слежу за своими постояльцами.

— Какой у нее номер?

— Девятнадцатый, на третьем этаже.

— Хороший?

— Вполне приличный. У нас есть лучше, но ее устроил и этот. Я предлагала ей двенадцатый, но она настояла именно на- девятнадцатом. Ей определенно хотелось получить комнату на третьем этаже, с окнами во двор.

— Почему?

— Этого она не сказала. Может быть, из-за солнца.

— Если я правильно понял, она сняла ее?

— Да, на месяц.

— Когда, же это было?

Старуха перестала двигать спицами и посмотрела в книгу.

— Кажется,— сказала она,— прошло уже больше трех недель. Да, в начале апреля...

— А обычно она долго остается наверху?

— Это зависит только от нее: иногда час, иногда меньше.

— Она никогда не приносила с собой багаж?

— Нет... никогда.

— И часто приходит?

— Нет, была только два или три раза.

— Вам никогда не казалось, что у нее странный вид?

Старуха подняла очки на лоб и потерла сморщенные веки.

— Все люди странные,— ответила она. — Если бы вы провели жизнь в приемной отеля, то никогда бы не задали такого вопроса.

— Случается ей звонить отсюда по телефону?

— Нет.

— А этот отель давно существует?

Сморщенные веки поднялись, и глаза старухи со странным выражением усталости поглядели на Флавье.

— Уже пятьдесят лет.

— А раньше... что здесь было?

— Обычный дом, наверное.

— А вы когда-нибудь слышали о некой Полин Лагер-лак?

— Нет, но, если эта женщина останавливалась здесь, я могу поискать в книгах.

— Бесполезно.

Они снова посмотрели друг на друга.

— Благодарю вас,— сказал Флавье.

— Не за что,— ответила старуха.

Наступило напряженное молчание. Он по-прежнему стоял, Облокотившись на стол, и машинально теребил зажигалку в кармане.

«Я растерял все свои навыки,— подумал он,— разучился вести следствие».

Ему хотелось подняться наверх, посмотреть в замочную скважину той самой двери, но он знал, что не сделает этого. Поэтому поклонился и вышел.

Почему окна комнаты на третьем этаже должны обязательно выходить во двор? Она, без сомнения, принадлежала Полин! Но Мадлен не знала об этой детали, как не знала и о ее самоубийстве... Тогда что?.. Какой таинственный призыв привел ее сюда? Флавье отметил несколько возможных объяснений: внушение, ясновидение, потеря душевного покоя. Но ни одно здесь не подходило. Мадлен всегда была нормальной и уравновешенной. Более того, ее тщательно осматривали специалисты... Нет, тут было что-то другое.

Ему пришлось быстро вернуться к отелю, так как Мадден уже вышла и теперь направлялась к мосту. Она едва оставалась в комнате полчаса. По-прежнему торопливо Мадлен подошла к станции Орсе и сделала знак такси. Флавье еле успел впрыгнуть в другое.

— Следуйте за тем «рено»!

Он должен был воспользоваться своей «симкой». А теперь Мадлен может ускользнуть от него... Если она обернется... Но на мосту Конкорд и на Елисейских полях движение было очень интенсивным. Такси Мадлен направлялось к Этуаль.

«Да она же просто возвращается к себе!» —- подумал он. Повсюду были видны мужчины в военной форме, военные машины, и такое множество лимузинов, будто в день Четырнадцатого июля. Все это производило впечатление праздника, а Флавье любил ощущение искрящейся жизни. «Рено» обогнул Триумфальную арку и проехал через ворота Майо. Впереди простиралась авеню Нейи, залитая солнцем, Тут машин было меньше, и ехали они не спеша, с опущенными верхом и стеклами.