Картер Браун - Пропавшая нимфа - Сборник

— Сейчас он как раз закипает,— наконец очнулась она.— Вы никогда не слышали, как он хрюкает?

— Мне он всегда казался свиньей, в любом настроении,— сказал я откровенно.

— Короче, он ворчит, как боров. Остерегайтесь, вы можете заработать. — В ее глазах появилось что-то вроде ликования.— Он очень силен... Просто не представляете, как.

— Я всегда смогу выпрыгнуть в окно.

— О, меня бы это позабавило,— сказала она. — Не забывайте, что мы на двадцать пятом этаже.

В холле раздались легкие шаги. Видимо, мозги мои работали замедленно, так как прежде чем я понял, что это шлепают по паркету босые ноги Османа-бея, толстяк был уже в салоне. Он бросил на меня короткий уничтожающий взгляд, остановился перед наргиле и внезапно рухнул на любимую подушку, скрестив ноги. — Хочу кофе.

Эти слова он выплюнул в адрес Селины.

Она прореагировала мгновенно:

— Сейчас приготовлю.

И бросилась в направлении кухни.

— Мне всегда было жалко тех типов, которые считают, что нет в мире ничего более прекрасного, чем деревья,— заметил я спокойно. — Им бы следовало побывать сегодня здесь.

Из угла, где стояло наргиле, донеслось что-то похожее на свист.

— Значит, вы меня вытянули ночью только для того, чтобы я наслаждался видом рабыни, которая и так мне принадлежит? — приглушенно спросил Осман-бей.

— Нет, есть кое-что еще,— сказал я и повернулся к нему.

Осман-бей со вчерашнего дня не изменился. Он был . точно такой же. Те же длинные черные и сальные волосы были так же перепутаны, имелась и та же смешная бородка, и та же самая голубая рубашка скрывала тот же громадный живот, и те же панталоны. Серебристый лак отбрасывал блики при каждом движении его ноги.

— У меня был невыносимо тяжелый день,— воскликнул он.— День, похожий на пытку. Четыре с лишним часа язвительного допроса и унизительных физических пыток со, стороны моего компаньона, Абдулла Мюрада, которого я так уважал раньше. Пусть верблюды осквернят могилу его предков. Как только он направился от меня в вашу контору, я скрылся в городе. Многие часы, до самой ночи, я бродил под безжалостным солнцем по душным улицам. Потом вернулся совершенно изможденный, надеясь забыться в сладком сне, но увы...

Его толстые щеки затряслись от гнева.

— И вот мое жилище берете приступом вы, врываясь как идиотский разносчик товаров. Вытаскиваете меня из постели и возвращаете в мир живых. Но почему? Скажите мне, почему?

— Я подумал, что теперь, когда Абдулл Мюрад в Нью-Йорке, вы более всего заинтересованы узнать результаты моего следствия.

— Пусть Аллах вечно плюет вам на голову,— бросил он.— Почему нельзя было подождать до утра?

— Потому что события развиваются очень быстро,— сказал я.— Мне уже порядком досталось.

В салон проскользнула Селина с кофе.

Осман-бей с ненавистью вырвал чашку из ее рук.

— Тварь,— проскрипел он.— Тварь! Зачем ты его впустила?

Он поднял глаза к потолку.

— Да посадит тебя Аллах на кол на веки веков, чтобы вертелась ты на его острие в центре толпы изголодавшихся евнухов, потрясающих саблями и жаждущих увидеть, как ты свалишься, чтобы изрубить тебя на куски.

От этого проклятия рабыня взвизгнула и бросилась назад так быстро, что потеряла равновесие и растянулась на полу. Но тут же перевернулась на живот и на четвереньках, с невероятной скоростью помчалась к двери.

— Стой, Селина! — воскликнул я.

Круп, обтянутый черным сатином, задрожал. Потом затормозил и остановился.

— Она принадлежит мне,— запротестовал Осман-бей.— Только я могу приказывать ей уходить или оставаться. А сейчас приказываю уйти.

— Пусть останется. Я хочу, чтобы она услышала мой отчет,— сказал я властным тоном.

— Вы... вы...— забормотал он,— вы обсуждаете мои приказы?

— Заткнитесь,— бросил я сухо.— И пейте свой кофе. Если не перестанете болтать и не выслушаете меня, мы будем развлекаться всю ночь.

Некоторое время мне казалось, что глаза его выскочат из орбит. А в горле у него раздавалось какое-то бульканье.

—Я вас выслушаю,— наконец проговорил он,— но потом вы можете об этом пожалеть.

— К этому мы еще вернемся. Селина, будьте любезны, встаньте, пожалуйста. В таком положении ваши округлости напоминают верблюжьи горбы.

Она сразу же поднялась, скрестила руки на груди и склонила голову.

Я рассказал им о событиях предыдущей ночи, начиная с уборной Лейлы Зента в клубе «Оттоман».

Потом доложил, как Фрэнк Ломакс, который находился там, не поверил, что я работаю на Османа-бея, и как утверждал, будто меня подослал Корли.