Леонид Словин - ЧП в вагоне 7270

«Именно, — Денисов не спешил с объяснениями. Ему хотелось сначала обозначить посылки, необходимые для дальнейших логических построений. — Тут ряд аспектов. Косов как активно-деятельный член преступной группы… Сообщник, который втайне от технического контролера изготовил ключ от его кабинета… Человек, практически пользовавшийся автобусом универмага в Ржакове как своим собственным…»

«Помним: для поездки на вокзал, в ГУМ. Потом на улицу Кирова. Междугородный телефон, «Чай»…»

«Люди, опрашивавшие шофера в Ржакове… Они не были работниками ОБХСС. И все это они установили!»

«Можно многое еще вспомнить… — воображаемый собеседник — увы! — прошел мимо напрашивавшегося вывода, предпочел перечислить то, что лежало на поверхности. — Владелец набитого хрусталем и коврами дома в Ржакове! Добра, нажитого преступным путем, подлежащего конфискации… Член шайки спекулянтов, которому судьба предоставила шанс! Счастливо избежавший внезапного ареста вместе со всей группой в Бейнеу!»

«Кроме того — и это немаловажный факт! — человек, имевший практически полный доступ к товарам кооперативного универмага в Ржакове. Магазина, призванного удовлетворять потребности своих пайщиков в товарах повышенного спроса…»

«Дефицитные платки? — спросил собеседник. — Мотоциклы? Цветные телевизоры «Темп»?»

«Во дворе универмага, — ответил Денисов, — стояли не только мотоциклы…»

Закончить ему не удалось.

От центрального зала подошел Антон. Не сговариваясь, повернули к отделению перевозки почты.

— Почему Вайдис вел себя подобным образом? — спросил Сабодаш.

Ответ гостиницы «Загорье» о свободных местах дал импульс для новой версии, которую Антон, по-видимому, все это время обдумывал.

— Обрати внимание! Откуда эта неохота проверить утром наличие аккредитивов? Нежелание сообщить милиции о том, что они исчезли? Ведь именно он, по иде'е, больше других заинтересован в розыске?!

Вопрос был не из самых трудных.

— Просто Вайдис знал, что аккредитивов в бумажнике нет. Не хотел поднимать шум.

— Знал, что их нет?! — поразился Антон.

— Безусловно.

Больше им не удалось поговорить: от тельферной установки показался дежурный — Кубасов, за ним в двух шагах шел технический контролер Ремизов.

— В вагоне допишу, — сказал Кубасов про объяснение. — А насчет икры? — Он показал на Ремизова. — Тоже писать? Как встретил его, как осаживали на посадку камышинский…

«Удивительный педант», — подумал Денисов.

— Мы уже говорили об этом.

— И как он сразу признался, что купил для матери в больницу?

— Это-то зачем? Технический контролер поднял на Кубасова ничего не выражавшие воловьи большие глаза.

Под навесом продолжалась выгрузка из почтовых вагонов. Два электрокара с прицепленными к ним гружеными тележками тщетно пытались разминуться в тесноте.

— Каждый должен написать все, как было, — сказал Антон. — И про сегодняшний случай, и про Стаса.

— Не мастер я пером водить… — вздохнул Ремизов.

Они разговаривали против стоявшего чуть на отшибе кирпичного домика — резиденции технического контролера — маленького, с прочной, обитой железным листом дверью, подогнанной плотно, как говорится, заподлицо. Денисова всегда удивляло это несоответствие средств защиты с убожеством охраняемого инвентаря:

«И все из-за нескольких оцинкованных ведер?! Доски учета парка почтовых вагонов с жестяными номерками на стене?!»

Теперь же он знал:

«Здесь прятали груз, прежде чем переносить в вагон! Товары на тысячи и десятки тысяч рублей! Спекулянты понимали, что в случае провала рискуют не только деньгами… Длительный срок лишения свободы, конфискация… — Еще Денисов подумал: — И от этого-то помещения Косов тайно изготовил ключ!»

— Это я во всем виноват!.. сказал Ольшонок.

Он заговорил сам, по собственной инициативе — это не было допросом.

До приезда следователя решено было оставаться в вагоне.

Все вместе и в то же время каждый изолированно от другого, плюс условия для отдыха — матрасы и постельное белье в достаточном количестве. Ольшонок и Вайдис располагались в сортировочном зале вместе с Ниязовым и вторым милиционером. Проводница и Салов ночевали каждый в своем купе.

К приходу в вагон Денисова, Сабодаша и Кубасова все были на местах, тем не менее никто не спал.

Ниязов и милиционер сразу ушли — им полагался получасовой перерыв «для отдыха и приема пищи». Денисов и Антон заняли их места.