Юлия Михалева - Невидимые

Алексу бы не понравилось.

— Именно поэтому вы и здесь, Мария Степановна, и вы сами отлично знаете, — устало ответил сыщик. Разговор повторялся не в первый раз.

— Вы используете меня, как приманку!

— Верно.

— Но ведь мы договорились…

— Нет. Вы договорились с господином Бочинским. Нынче он мертв, и виной тому происки вашего сообщника.

— Я ни в чем не виновна.

— Мы оба знаем, что вы лжете.

— Не поступайте так со мной, пожалуйста! — Елена положила ладонь на узкую руку сыщика.

— Вам не о чем беспокоиться. На улице круглые сутки будут полицейские в гражданском. Они схватят Иванова, как только он тут покажется.

— Вы его не знаете!

— Вам пора домой, Мария Степановна.

— Не могли бы вы пройти со мной? Прошу!

— Там точно никого нет. Ваши апартаменты заперты. Хотя… — сыщик невесело усмехнулся.

— Умоляю! Я очень боюсь, — придвинувшись ближе, Елена шепнула прямо в волосатое ухо. Он дернулся.

— Хорошо, я схожу с вами.

Сыщик помог выйти из экипажа. Актриса улыбнулась так обольстительно, как только могла.

Домовладелица, увидев ее, ахнула:

— Вы? О Боже! Тут такое творилось!

Елена выразительно взглянула на сыщика.

Но все самое любопытное, конечно, ждало за дверью.

— Анна Васильевна, дайте запасной ключ, — перегнувшись через перила, крикнула Елена.

— Он сменил замок, госпожа…

— Вы не против, если сломаем? — спросил хозяйку сыщик.

— Я только "за".

Городовые вышли за инструментом.

Дожидаясь их, Елена грызла ногти. Сейчас Алекса точно здесь нет.

А что бы вышло, если бы она сдержалась? Не сказала про него ни слова?

Пожалуй, тогда смогла бы с трудом, получив пару затрещин, убедить его, что исчезла не по своей воле.

Да… Но назад уже не вернуть.

Полицейские долго возились прежде, чем вырвали замок.

— Хорош механизм. Так просто не справиться.

Елена нервно рассмеялась.

Вошли.

Интересно, что он сделал с Настасьей — прежде, чем она сбежала? Ведь она сбежала?..

— Вот, господа, посмотрите сами, — Елена обвела рукой гостиную.

Сыщик присвистнул.

— Однако…

Все лежало в руинах. Алекс переломал всю мебель и свалил в кучу — и даже, похоже, ее поджигал. Тканевые обои, изрезанные в лохмотья, болтались на стенах.

— Пройдемте в комнату?

Большой портрет актрисы по-прежнему стоял на раскуроченной тумбочке у окна. Алекс разбил стеклянную рамку и выжег глаза папиросой.

Еще здесь, конечно, осталась кровать. И ровным счетом ничего больше.

Ну, Алекс на редкость неприхотлив. Наверное, привык жить в скромных условиях. Елена о прошлом не спрашивала, а сам он не говорил.

— Вероятно, Иванова огорчило ваше отсутствие, Мария Степановна.

Актриса преувеличенно бодро закивала головой.

Оставшись одна, Елена долго смотрела в окно. Напротив, за мостовой бродили переодетые городовые, которых перед уходом показал сыщик.

Навалилась усталость. Она прилегла и не заметила, как задремала. Открыла глаза — уже спустились сумерки.

Елена снова выглянула на улицу, но полицейских там больше не было.

Но как такое возможно? Они обещали дежурить круглые сутки!

Проклятый Алекс не ошибался: им не стоило верить.

Она села на кровать, закрыв лицо руками. Что же делать?

— Ты даже дверь не закрыла. Я тебя этому учил?

Голос Алекса.

Он в самом деле пришел в тот же день. Снова дал ищейкам возможность себя поймать. Но они и не подумали.

Все между собой сговорились! Точно!

Елена бросилась к окну. Если она прыгнет со второго этажа, ничего страшного не случится. По крайней мере, ничего хуже, чем колодец Чудовища — и уж точно лучше, чем встреча с Алексом.

Но рама не поднималась. И не могла: он прибил ее гвоздями.

— Ну, не бойся…

Елена слышала приближение тихих шагов. Он не спешил.

— Соскучилась?

Актриса обернулась, и Алекс ее ударил.

Она упала, из носа хлынула кровь, но боли отчего-то не было.

— Алекс! Подожди! Меня заставили! Ты ошибаешься! Послушай!

В руке он держал… ведро? Что? Для чего?

Алекс поставил его на пол и достал раскаленную докрасна кочергу.

Сейчас, в самый разгар июля?

Что он задумал?..

Зная, что сбежать уже не получится, Елена все же ползла назад — пока не уперлась в стену.

На календаре застыл май.

Бирюлев долго отсчитывал дни, пока добрался до нужной даты, а затем оборвал листки сразу, охапкой.

Пятница, 13 число июля. Апогей кровавого лета.

На столе по-прежнему лежало раскрытым письмо Ирины. В круглых буквах крылось знакомое, привычное, прочное.