Любовь Шапиро - Я люблю дышать и только

— Можно подумать, что она приехала их Африки, — не дала я закончить фразу заботливой бабушке.

— Не из Африки. Однако путь был неблизкий и трудный, — «А.В.» замолчала. — Кира, позвони всем сама, и, мы вас ждем вечером.

Трубка тихо опустилась на рычаг старомодного телефона. Новомодных штучек, которые пытался внедрить в дом сын «А.В.», не признавались старой хозяйкой.

Я пыталась вспомнить, как я подробно пересказывала каждой из подружек, наш недолгий содержательный разговор с «А.В.». На это шло пару часов.

Мои воспоминания были прерваны появлением Тимоши, который поинтересовался, где его любимый теплый свитер. Я быстро сообразила, что не постирала его. Я льстиво стала предлагать ему пару других не менее элегантных и теплых вещей. Тим не спорил и быстро собравшись, пошел на кухню пить холодный кофе, который я заварила часа полтора назад. Кофепитие прошло в молчании. Я печально думала о том, что нужно не только ехать на ТВ, а главное обязательно позвонит дотошный следователь Филипп Сергеевич.

— Ты сильно морщишь лоб, — Тимоша всегда боялся моих нахмуренных бровей и большой сосредоточенности. За этим всегда шли неприятности.

— Не волнуйся. Это не моя проблема. В конце — концов, труп или труппы должна искать не я. — Я твердо верила в это и убеждала Тима.

— Ну да. С твоим длинным носом и желанием все выяснить и спасти, ты влезешь в самую гущу событий и станешь самой главной по раскрытию преступления века. — Тим встал, погладил меня по голове. — Не увлекайся слишком сильно и обязательно звони, храбрый гном.

Формально, у меня сегодня — выходной день. В глубине же души я понимала, что полностью релаксироваться, как я любила, мне не удастся.

Я специально оттягивала минуту принятия решения. Позвонить подружкам и собрать сведения или… нет, общаться со следователем мне совсем не хотелось. Очень уж въедливый Филипп Сергеевич. Всю душу вынет, а у меня нет сил даже на то, чтобы до конца самой разобраться со стародавней историей. Я наполнила ванну и плюхнулась в нее. Около кромки купальной посудины стоял мой маленький дружок — длинношёрстный тойтерьер, который бдительно следил, чтобы я не утонула. Я специально не взяла с собой ни мобильного, ни городского телефона, чтобы отключиться полностью. Как всегда, мне не удалось отделаться от навязчивых мыслей.

Алиса закрыла дверь их старого особняка, словно отрубила нас всех от своей уникальной загадочной жизни.

Почему мне так показалось — не знаю. Через полчаса приехал Артём, и я должна была по заведенному порядку — лежать в постели и делать вид, что крепко сплю. Я прыгнула в кровать и едва успела накрыться с головой, еле сдерживая сбитое дыхание.

Муж, тихонечко хмыкая от удовольствия, что ритуал не нарушен, поставил вазу с шикарным букетом и отправился в кабинет, где он мог спокойно доспать. Для него эта была самая большая радость.

Я дождалась, когда он уляжется. Вылезла из-под удушливого пухового затемнения, как только услышала привычные звуки, сопровождавшие крепкий сон Артёма. Ваза стояла так близко к краю кровати, что чудом не перевернулась от моих нетерпеливых стремительных движений. Куда я торопилась? Теперь уж и не вспомню. Я прыгала на одной ноге, пытаясь влезть во вторую брючину, чтобы срочно бежать за недостающими продуктами к вечернему столу. Совершая все действия быстро и тихо, я прислушивалась к телефону. Не позвонят ли из дома напротив, не позовут ли? Не дождавшись весточки, подхватила сумки и ринулась на рынок.

— Кира, куда ты несёшься, словно тебя ошпарили? — С балкона почти в неглиже, стряхивая пепел вниз на головы прыгающих детей, спросила Марьяшка.

Во дворе, уже давно, никто не обращал внимания на её откровенные одежды. Только посмеивались, что никто это сокровище из «Тысячи и одной ночи» совратить и украсть не желает.

— На рынок. Надеюсь, хоть ты-то помнишь, что у меня сегодня день рождения?

Из окна противоположного дома выглянула «А.В.» и насмешливо спела «Happy birthday».

— Разве кто-нибудь в этом дворе может забыть столь знаменательный праздник. Мы тебе ещё не звонили, думали, что в такую рань, ты ещё спишь. Сейчас только восемь утра, — «А.В.» засмеялась и послала воздушный поцелуй. — Как всегда в семь?

— Да, растерявшись и не поблагодарив за поздравление, ответила я.

Махнув рукой в сторону Марьяшки и сделав приветливую мину пробегая мимо Милкиного окна, я поспешила за снедью.

О чём я думала, набирая овощи и фрукты, я не знаю. Мысли всё время возвращались к таинственному появлению Алисы. Любопытство так раздирало меня, что я готова была вызвать Саньку и потребовать полного отчета. Сделать это было невозможно, не подведя подружку под тяжелую отповедь бабушки. Я замерла на секунду, посреди рядов с привлекательно-красочным продовольствием и под веселый гомон продавцов, стала соображать, как всё же узнать новость пораньше и поподробней. Мои сложные размышления были прерваны хохотом, окруживших меня людей. Оторвавшись от внутренней борьбы, я увидела, как из моей плетёной корзинки, обезьян по имени Борька, тащит банан. Я поставила сумку на пол и стала одаривать двух четвероногих друзей фруктовыми плодами. Центральный рынок, который сейчас строится уже лет десять, был любимым местом всех, кто мог позволить себе потратить деньги на изысканные и отборные продукты. Поэтому даже в раннем восьмом часу утра легко было обнаружить пару-тройку длинноногих красавиц в норковых манто, вне зависимости от времени года, сильно накрашенных и увешанных бриллиантами. Кроме них на рынок ходили и работники Цирка на Цветном бульваре, иногда со своими питомцами. Известный дрессировщик Ренат, водил на прогулку двух шимпанзе, одетых цивильно. Они обладали обаятельным пристрастием воровать с прилавков фрукты и овощи. Некоторые продавцы и покупатели вначале возмущались, а позже ждали прихода двух цирковых друзей, заготавливая для них угощения. Это маленькое происшествие несколько отвлекло меня от тяжелой внутренней работы. Я погладила их, поздоровалась с троицей из Цирка. Немного успокоившись и посмеявшись над, не по возрасту, возникшему любопытству, побрела сквозь ряды, вдыхая замечательный аромат вечного лета и свежести.