Любовь Шапиро: Дневник романтической дурочки

Зачем я возвращаюсь на это место? Я не была здесь девять лет. Я точно знала, что старые тетрадочки все еще гниют в седеющей беседке, и стремилась к ним, как будто желтые листочки могли дать ответы на все жизненные вопросы .

Я открыла свой дневничок, и память стала услужливо подавать воспоминания наивной юности. Яркие картинки всплывали одна за другой. Я надеялась, что никто не помешает мне вернуться к временам моей романтической юности .

Мне 16 лет. Я на даче у родственников. До этого дня, с которого и началась моя жизнь, мне вспоминать особо нечего. В памяти практически не осталось ни лиц, окружавших меня, ни событий, происходивших в детстве и отрочестве. Мы живем с мамой вдвоем, и каждое лето ей, загруженной работой и заботами, необходимо меня куда-нибудь пристраивать. Иногда удается выбить путевку в пионерский лагерь, обязательно хороший, чаще нужно просить родню взять меня с собой на дачу. Дальние родичи моего отца благородно предложили пожить с ними целое лето. Я не была в восторге, но мама могла не волноваться, так как они люди несомненно интеллигентные и плохому девочку не научат.

Конечно, я уже неточно помню хронологию событий и ощущения девочки пятнадцати лет мне передать трудновато. Но забыть тот день невозможно. Я и сейчас отчаянно волнуюсь, вспоминая то утро.

Итак, очередная съемная дача в Леонтьевке, в академическом поселке. Я каждое утро езжу в Москву на занятия. Мне надо готовиться к поступлению в институт. Почему летом и почему каждый день — не знаю. За меня все решали, и это не обсуждалось. Думаю, что из-за отсутствия блата и денег знать язык я должна была, как англичанка, которую держали для меня. Вот я и моталась с утра пораньше все жаркое лето. Сначала на автобусе до станции, затем на электричке до трех вокзалов, а потом на метро до Охотного ряда, а в завершение — пешком до дома, жили в центре. А там ждала мама с завтраком и вопросами. Я обожала эти посиделки с ней. Еда была вкусной, и мама меня не ограничивала. Это особая тема. Наши родственники очень бдительно следили за моим весом. Я действительно была толстушка. Мамины послабления казались счастьем. Она всегда страшно волновалась, как мне живется «в людях». Но сделать-то ничего не могла. Поэтому я старалась не обременять ее своими мелкими обидами и недовольствами. В конце концов, условия очень хорошие, люди «прэлэстные». Так что грех жаловаться. Да и понимала я тогда далеко не все, отчего конкретно возникло чувство неловкости, неудобство жизни в изящной семье, я тогда не очень могла объяснить.

В очередной понедельник я опять должна была встать рано и нестись в Москву. Но все пошло не так. Проснулась внезапно от боли в руке и не сумела включить свет. Позже вспомнила, что вчера играли в волейбол и я ушибла руку. Но в тот жуткий момент поняла, что опоздала на автобус. Часы показывали 7 часов 20 минут. Натягивая шмотки на ходу, полетела на станцию. Прибежала и увидела совершенно пустую платформу. Посмотрела на часы: они показывали 4 часа 55 минут. Ясно, перепутала маленькую и большую стрелки, встала вместо 7.20 в 4.35. Отдышавшись и проклиная себя, решила, что обратно не пойду. Спустя какое-то время стали подходить люди. А я всегда любила рассматривать публику, отгадывать или придумывать биографии случайных прохожих. Вот подплыла, дама, хорошо одетая и уверенная. Наверняка у нее своя дача и живет она здесь давно. А вон стоит какой-то мужчина, но несколько странно одетый. Вещи красивые, очень модные, наверное, заграничные, но ни одна не подходит к другой. Или это мне издалека так кажется. Решила подойти поближе. День был чудесный — абсолютно синее небо, очень яркое солнце и Он. Вот так мне запомнился этот мой первый взрослый день. Лица мужчины я описать не смогу. Я запомнила его таким, каким придумала.

Видимо, выражение моего лица его озадачило и насмешило.

— Что-то не так? — иронично спросил молодой человек.

— А как вас зовут? — поинтересовалась я и сама ужаснулась своей смелости, чтобы не сказать развязности. — А почему вы пришли так рано?

— Зовут меня Митя, и я всегда гуляю до прихода поезда. Думаю, дышу воздухом, — продолжал, как мне показалось, насмехаться мой новый знакомый. — А вот почему ты так рано, да еще и одна?

Видимо, он принял меня за малолетку. Рост у меня действительно небольшой, а вопросы, наверное, ему показались детскими и дурацкими. Я жутко покраснела.