Анна Князева: Тайна пляшущих человечков

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2018

Автобус уехал перед самым моим носом, я только успела стукнуть рукой по закрывшейся двери. Стемнело. Пошел снег. Люди все прибывали и прибывали – откуда только взялись с пакетами, коробками, елками…

Когда стало ясно, что следующему автобусу не вывезти всех желающих, я направилась к легковушкам, хозяева которых практиковали частный извоз.

На пятачке возле моста всегда стояли одни и те же машины. Это был своеобразный мужской клуб, где водители приятно общались и под настроение, иногда, подвозили клиентов. В отличие от прочей таксующей братии, все они были жителями окрестных домов, чей заработок скорее поддерживал семейный бюджет, но не был его значительной частью.

Зная, что водители обычно собирались в одной машине, я постучала в стекло. Дверца открылась, из автомобиля выглянул мужчина с веером карт.

– Куда вам?

– На Арбат.

Мужчина отрицательно мотнул головой:

– В центр не поеду. – Он обернулся и спросил остальных: – Кто-нибудь хочет?

– Куда? – переспросил седоволосый старик.

Я повторила чуть громче:

– Мне на Арбат.

Старик опять уставился в карты.

– Нее-е-е… Там сейчас пробки.

– Перед Новым годом пробки по всей Москве.

– Нет, не поеду. – Он выбрал карту и покрыл чей-то ход.

Настал момент и мне предъявить козырь:

– Вы немного подождете, потом мы вернемся обратно.

– Сколько ждать? – в глазах старика возник интерес.

– Минут двадцать.

– Простой тоже оплатите?

– Безусловно.

– Едем, – старик сунул карты соседу: – На! Доиграй.

Пытаясь угадать, в какой машине поедем, я двинулась за ним, как ниточка за иголкой. Он подошел к серой «Хонде», открыл дверцу и сел за руль. Я тоже устроилась впереди, и мы тронулись.

Сначала ехали хорошо, но уже через пятнадцать минут уткнулись в хвост нескончаемой пробки. Впереди, насколько хватало глаз, светились красные габаритные огни стоящих авто.

– Вот, за что не люблю Новый год, – водитель дернул ручник и откинулся на спинку сиденья. – Куда бы ни поехал – окажешься в пробке.

Я заметила:

– А у меня в Новый год всегда хорошее настроение. Даже если опаздываю.

– Сегодня точно опоздаете.

– Не важно. Мне просто нужно выкупить из кассы билеты.

– В театр?

– На детскую елку.

– Это хорошо-о-о… – Он улыбнулся.

Я тоже улыбнулась и кивнула на сияющую ель перед офисным зданием:

– Красавица! Помнится, перед Новым годом, на уроках труда, мы делали игрушки: сшивали раскрашенные куски ватмана и набивали их ватой. Потом вешали на елку в школьном дворе.

Старик оживился:

– А в нашей школе перед Новым годом всегда проводили конкурс поделок. Тогда в моде были макеты: заснеженные избушки из спичечных коробков, снег из ваты, трава из крашенной зеленкой манной крупы. Реки и озера делали из стекла, под него для красоты подкладывали голубую бумагу. – Старик поворочался в кресле и радостно крякнул: – Школьную елку всегда ставили на втором этаже, в большом зале, куда выходили двери классов. Мы все к ней сходились, и не было на переменах ни беготни, ни глупых проказ… – Он замолчал и только, улыбаясь, глядел перед собой.

Чуть выждав, я поинтересовалась:

– Кажется, вы не закончили?

Водитель кивнул:

– Вспомнил одну историю… Если хотите, могу рассказать.

– Все равно в пробке стоять.

– Не будете возражать, если я закурю? – Cтарик достал пачку, но потом снова сунул ее в карман. – Нет, пожалуй… Три дня как бросил курить. А тут что-то разволновался.

Я спросила:

– История – новогодняя?

– Самая что ни на есть. – Он поднял глаза и сам себе улыбнулся, как будто вспомнил что-то хорошее.

Мои родители были учителями. Отец преподавал математику, мать – географию. Мы жили в здании школы, в маленькой квартирке с отдельным входом. Так что школа была моим домом.

Это было старинное здание с высокими потолками и трехметровыми окнами в самое небо. По вечерам я в полном одиночестве сидел в пустом классе и читал книги. Класс, полный учеников, и пустой класс – две разные вещи. Когда ты один, ты – хозяин. До сих пор помню это удивительное ощущение: душа моя взрослела и вырастала до величины этого класса. В один и тот же момент я находился в каждой точке его пространства, а оно – в каждой моей клетке. Непередаваемое чувство… Но речь пойдет не об этом.

История, о которой я хочу рассказать, началась в сентябре, когда в нашу школу приехала новая учительница рисования и черчения. Ее распределили к нам после окончания Ленинградского художественного училища. Марина Ивановна была модной столичной жительницей, которую по недоразумению занесло в старинный уральский город.