Елена Михалкова - Самая хитрая рыба

Сергей пошел ему навстречу.

– Уволит меня Антоха, – покачал головой Степашин. – Эх, мужики, мужики… Подвели вы меня под монастырь.

Он по-хозяйски развалился на заднем сиденье машины. Пять минут назад в его карман перекочевала сумма, достаточная, чтобы отреставрировать стены небольшого монастыря. Бабкин, убежденный, что корысть работает лучше всего в паре со страхом, холодно предупредил, что если их разговор дойдет до Мансурова, он переломает бывшему уголовнику пальцы. Степашин собирался схохмить, но передумал.

Под конец, рассказав все, что знал, механик развеселился.

– Тропинки-то, это, перекрещиваются как хитро. – Бывший помощник Миши Рябого подмигнул. – Все как классик обещал! Дорожки сходятся. Никогда не знаешь, с кем судьба сведет. Может, и с вами еще увидимся, ребятки.

– Проваливай! – сквозь зубы приказал Бабкин.

Степашин, продолжая хихикать, выбрался из машины и хлопнул дверью.

– Значит, Шаповалов ни при чем, – вздохнул Макар. – Звони Белоусовой. Надо предупредить ее.

Машина подпрыгивала на ухабах, Илюшина швыряло вверх-вниз. Бабкин, прежде объезжавший на этом пути каждую кочку, ехал так быстро, что Макар едва успевал следить за дорогой.

На очередной яме его снова подбросило, и он выронил телефон.

– Не отвечает? – озабоченно спросил Сергей.

– Не отвечает, – глуховато отозвался Илюшин, шаря под ногами. – Послушай, Мансуров должен быть в мастерской, сегодня же рабочий день. Живая она.

– А трубку почему не берет?

– Ну… может, грибочки жарит.

Бабкин выругался и прибавил скорость.

В Арефьево они едва не сбили жирную дворнягу, с лаем бросившуюся под колеса.

– Пожалел бы собаченьку, – укоризненно воззвал Илюшин.

– Я лучше Белоусову пожалею, – сквозь зубы сказал Бабкин.

Они подлетели к каменному дому. Сергею показалось, что за время их отсутствия пожарище почернело еще сильнее.

Илюшин еще только выбирался наружу, а Бабкин уже стучал кулаком в дверь.

– Наталья! Наталья Сергеевна!

Они прислушались.

– Надо окно вышибить…

– Тихо!

Бабкин замолчал. Из сада до них донесся беззаботный детский голос. Ребенок, кажется, что-то напевал.

– Выход в сад через другую дверь, – вспомнил Илюшин. – Ее они вряд ли закрывают.

Они обогнули дом, Бабкин вбежал внутрь первым.

– Наталья!

Женщина выросла перед ними так неожиданно, что он попятился.

– Кто вы такие? – Она бросила тревожный взгляд за окно.

Сергей облегченно выдохнул. Фух! Слава богу, живая…

– Ваша дочь играет в саду, – сообщил Илюшин. – Мы ее не видели, но судя по тому, что она распевает песни, с ней все в порядке.

– Кто вы такие? – нахмурившись, повторила Белоусова. – Кто разрешил вам войти? Если вы сейчас же не уйдете, я позову на помощь!

– Простите, мы не успели ни поздороваться, ни представиться. – Илюшин со своей обычной учтивостью изобразил что-то вроде полупоклона. – Меня зовут Макар, это мой напарник Сергей.

– Я сказала, уходите! Мне все равно, кто вы такие!

– Некоторым образом это вы разрешили, – вздохнул он.

– Что-о?! – Она даже рассмеялась от неожиданности. – Когда же я успела?

– Когда двенадцать лет назад пришли к человеку по фамилии Рябов и рассказали о том, что ваш брат со своими друзьями собирается его ограбить, – кротко сказал Макар.

Наташа так сильно изменилась в лице, что Бабкин шагнул к ней в уверенности, что она потеряет сознание. Но Белоусова ухватилась за стену, не сводя с Илюшина остекленевшего взгляда.

– Может быть, вы все-таки разрешите нам присесть? Мы проделали долгий путь. И нам есть о чем с вами поговорить.

Она, как сомнамбула, развернулась и пошла в глубь дома.

В гостиной Бабкин восхищенно задрал голову, оценив высоту потолка.

Бледная до синевы Наташа опустилась в кресло. Илюшин без спроса занял диван, а Сергей, поколебавшись, придвинул стул.

– Когда вернется ваш муж? – спросил Макар.

– Н-не раньше п-пяти… Он в мастерской.

– Отлично. А теперь объясните, зачем вы это сделали.

– Как вы узнали?..

– Хорошо, давайте сначала я отвечу на ваш вопрос, а потом – вы на мои. Мы занимаемся частным сыском. Ваша соседка наняла нас – она была уверена, что вам грозит опасность.

– Анна Сергеевна!

Илюшин кивнул.

– Бережкова очень беспокоилась за вас. Мы недостаточно серьезно отнеслись к ее словам… – Он поморщился, как от зубной боли. Бабкин поймал взгляд Белоусовой и отвел глаза. – После того как она погибла, мы стали рыться в прошлом вашего мужа. Для этого пришлось провести какое-то время в Щедровске. Шаг за шагом мы восстановили его историю. Это заняло больше времени, чем я думал, но и биография того стоила. Самым трудным оказалось отделить важные события от неважных – я имею в виду, с точки зрения Мансурова. Скажем, убийство инкассатора не имело для него никакого значения. И деньги по большому счету тоже. Они просто облегчили ему существование. Но вот ваш брат…