Мишель Бюсси - Я слишком долго мечтала

Старик усмехается. И тоже берет из пачки бумажный платок, чтобы вытереть глаза.

– Ты это знаешь лучше меня, красавица. Потому что он не верил в себя.

И я вспоминаю слова Улисса: Илиан слишком скромен, он одарен талантом, но не верит в себя. Илиан мечтатель, а не боец …

– Ты сказал, что он околдовывал людей… что они слушали его как зачарованные.

– Люди останавливались и перед моей скамьей. А ведь у меня никакого таланта нет. Пойми, Натали, быть гением недостаточно. Нужно еще верить в себя. А я часто слушал, как Илиан поет чужие песни, не веря в собственные мелодии.

Я невольно вспоминаю, как Илиан исполнял классические рок-хиты Эрика Клэптона, «Роллинг Стоунз» и другие в ту ночь в парке Чикано. Как говорил мне с придыханием о Let It Be , о Hotel California , о бессмертии, когда мы были здесь, в спальне Батисто. Поднимаю голову и вижу устремленные на меня глаза старика. Уже сухие и строгие.

– Ты была нужна Илиану, Натали. Ему требовалась такая женщина, как ты, – муза, если хочешь. Которая внушала бы ему уверенность в себе, вдохновляла, поддерживала, подгоняла. И этой женщиной была ты.

Мне хочется заткнуть уши. О, как хорошо я бы сейчас чувствовала себя в самолете, рядом с Оливье! Как спокойно мне было бы в Порт-Жуа! Опусти глаза, Батисто, и пощади остатки моих иллюзий!

– Когда Илиан вернулся из Джакарты после того, как между вами все кончилось, в нем что-то погасло. Он больше не верил в себя. Не верил в музыку. Стал обычным парнем. – Взгляд Батисто наконец смягчается. – Успокойся, Натали, он наверняка был счастлив на свой манер, ему нравилось продавать диски во «Фнаке», нравилось спать с другими женщинами. Все мы верим, что нам нравится та жизнь, которую мы избрали. Это единственный способ смириться с тем, что наши мечты никогда не осуществятся. Вот и он, как все мы, нашел для себя другой стимул в жизни.

Батисто берет меня за руку. А я все еще не могу переварить услышанное. Сердце в груди вот-вот лопнет. Другой стимул в жизни . Другой стимул в жизни, чтобы убить в себе музыку. Значит, во всем виновата я?

Когда я выхожу из дома Батисто, самолет с моей семьей на борту уже час летит в Бове. Марго, Лора и Оли засыпали меня сообщениями.

Уклончиво отвечаю:

Все хорошо. Просто задержалась на час. Лечу следующим рейсом. Буду в Порт-Жуа к вечеру, чтобы приготовить ужин .

И я не лгу. Стоит ли паниковать из-за пропущенного рейса? Воздушное сообщение между Барселоной и Парижем куда лучше, чем железнодорожное между Сержи и Парижем. По тону и содержанию эсэмэсок я догадываюсь, что Оливье постарался не драматизировать ситуацию и ничего не сказал Марго и Лоре. Спасибо тебе, Оли! Зато меня удивило другое сообщение – от Флоранс. Она пыталась со мной связаться и, не дождавшись ответа, оставила звуковое послание.

Включаю запись и прижимаю к уху трубку. Фло вопит так, что у меня чуть перепонки не лопаются.

Это что еще за бредни? Что еще за россказни насчет Шарлотты? Жан-Макс в жизни не имел дела с этой потаскушкой! Он уже сто лет как не интересуется сопливыми девчонками! Уж если хочешь знать, стюардессой, с которой Жан-Макс перепихнулся в кабине, когда его застукала Сестра Эмманюэль, была я!

На этом сообщение кончается. Не знаю, стоит ли ей звонить? Вынуждена признать, что сама я никогда не видела Шарлотту и Жан-Макса вместе, что об их предполагаемой тайной связи мне стало известно из признаний моей стажерки, – значит, она с самого начала манипулировала мною!

Но зачем?

И в чем еще Шарлотта меня обманула?

Кто же она, эта юная стюардесса, к которой я прониклась симпатией? И какую роль играет во всей этой невероятной комедии?

Мне нужно с ней увидеться, теперь я понимаю, что именно тут надо искать ключ к разгадке.

У меня в кармане тренькает телефон. Эсэмэска.

Без подписи. Анонимка.

Не лети в Джакарту .

– Не лети в Джакарту!

Вот первые слова, которые я услышала от Оливье.

Я вернулась в Порт-Жуа без всяких дурных предчувствий, шумно затормозив на гравии подъездной аллеи. Счастливая, на крыльях эйфории двух волшебных дней, проведенных с Илианом, в предвкушении нашего свидания через несколько дней в Джакарте, в нетерпеливом ожидании момента, когда я обниму Лору, войду в свой дом. Мой дом… гавань спокойствия между двумя штормами. В самолете я подробно изучила путеводитель по Барселоне – на случай, если Оливье начнет меня расспрашивать.

Но Лора меня не встретила. Обычно, если я возвращаюсь поздно вечером, Оливье не укладывает ее спать. Я люблю, когда она ждет в конце аллеи и бросается меня обнимать, едва я выйду из машины.