Ольга Гаврилина - Несемейное счастье

– Я подъеду к тебе, хочешь?

– Да.

Она услышала, как мама вздохнула. Было ясно, если Лола без проволочек и объяснений, ответила «да», дела совсем плохи.

– Не хотелось бы, правда, на машине по дождю ехать. У вас ведь тоже дождь идет?

– Идет, мам, – грустно подтвердила Лола.

– Тогда встречай меня вечерним поездом.

– Хорошо. – Лола тут же почувствовала себя лучше.

Мама умела безошибочно определять моменты, когда Лола в ней особенно нуждалась, и всегда спешила помочь и поддержать.

Лоле как будто приоткрыли кислород и, сделав глубокий очищающий вдох, она постаралась отогнать все тяжелые мысли.

Дождь усилился. Выезжая со стоянки, Лола бросила последний взгляд на гостиницу: по ресторанным окнам лились потоки воды, внутри, как большие рыбы в аквариуме, двигались еще не уехавшие журналисты. В памяти встал Пино, сидевший за столиком с Оксаной, как в очерченном магическом круге, отделявшем их от окружающих, и она, Лола, вот так же смотревшая на них из машины. Смотревшая и ничего не видевшая!

Она нажала на газ, машина мягко тронулась и поплыла, рассекая колесами лужи.

Лолу знобило, и она включила обогрев сидений.

На круге вместо выезда на автостраду она автоматически свернула к полицейскому участку. «Мне в полиции делать уже нечего!» – удивилась она самой себе.

Разворачиваться было лень, и она решила сделать крюк. Вдали показались въезд на парковку для служащих и высокая лестница, ведущая к входу, на которой не так давно их ждал замначальника полиции.

Остановившись на противоположной стороне, она прислушалась к себе.

«Зачем я сюда приехала?»

Дождь превратился в водяную стену, и дворники еле успевали разметать его потоки.

Чуть поодаль стояла черная «БМВ», как у Паролизи.

«Интересно, а Паоло выпустили уже? И как он смог объяснить кровь Меланьи на своей куртке?»

«БМВ» медленно двинулась вперед и подъехала к входу.

Лола протерла запотевшее стекло и не поверила своим глазам: из участка вышел Паролизи. Двери машины тут же распахнулись и по лестнице взбежали трое плечистых мужчин. Они порывисто и все одновременно обнялись и тут же, разжав мускулистые руки, сели в машину. «БМВ» газанула с места. Дорога, по которой они направились, не вела к дому Паролизи.

«И куда же они рванули?» Черный бок машины мелькнул на повороте.

«Поехали к родителям Меланьи», – догадалась Лола.

«Дочку мне не дают», – в ушах прозвучали горькие слова Паоло.

«Дай бог, чтобы тебе разрешили хотя бы взглянуть на ребенка после всего, что случилось. Но разве можно оставлять девочку и без матери, и без отца? Удачи тебе, Паролизи!» – подумала Лола и свернула на автостраду.

На душе будто стало легче: «Я была права, он невиновен!»

Ей не хотелось думать о неоспоримых фактах.

Дома было промозгло и холодно, и Лола, накинув одеяло, просидела так до вечера, ожидая маму и цокая по клавиатуре компьютера. На полках лежали мягкие и теплые свитера, но она, будто наказанная, сидела, не двигаясь, завернувшись в одеяло, как мумия, и изредка нашептывала, нахохлившись, скрючившись над компьютером: «Вот так и буду сидеть до посинения, вот так замерзну, и никто обо мне не вспомнит», – находя в своем состоянии мучительную сладость.

Приехав на станцию встречать маму, среди суетливой толпы Лола почувствовала себя немного лучше, но, когда увидела родное улыбающееся лицо и прижалась, уткнувшись носом в теплое и уютное плечо, вдруг ощутила, как освободительные слезы потекли по щекам.

И надо же было зареветь на вокзале! К счастью, народ проносился, толкаясь и ничего не замечая вокруг.

Сдерживая всхлипы, Лола незаметно смахнула капли с ресницы и улыбнулась:

– Здравствуй, мам! Как доехала?

– Отлично! Почитала, поспала, и вот уже Рим. А ты? Вид у тебя не очень.

– Давай дома поговорим.

Войдя в квартиру, мама забыла о своих вопросах и бросилась распаковывать свертки с едой, как будто Лола жила не в столице Италии, а в заброшенном и далеком сибирском крае. Шурша бумагой и то и дело хлопая дверцей холодильника, приговаривала:

– Как так можно жить, холодильник пустой. Надо следить за своим питанием.

В другое время мамино рвение здорово рассмешило бы Лолу, но теперь ее хватило только на то, чтобы тихо ответить:

– Мам, ну что ты говоришь, я ведь вся в тебя. Вспомни, что у тебя в холодильнике.

– У меня? – Мама слегка замешкалась. – Разговор не обо мне сейчас. А тебе надо…

Очень громко зазвонил телефон – мама чуть не выронила очередной сверток.