Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 3. Дело опасной вдовы

— Ему не пережить, если наше имя будет фигурировать на уголовном процессе. Мне бы хотелось, чтобы вы, насколько это возможно, исключили имя Монтейнов из данного дела. Пусть оно, как бы это выразиться, останется на заднем плане.

— Да, трудная задача. Чего еще вы хотите?

— Чтобы вы помогли уличить Милсопа, если выяснится его виновность.

— А если при этом придется привлечь к ответственности и вашу жену?

— В таком случае вам нужно будет позаботиться, чтобы его не тронули.

Мейсон внимательно посмотрел на Карла Монтейна.

— Весьма вероятно, что полиции ничего не известно о принадлежности ключей к гаражу, — медленно заговорил он. — Они, конечно, проверят список владельцев «шевроле» и «плимутов». И если доберутся до вас, то, когда придут осматривать гараж и обнаружат, что на нем нет никакого висячего замка или же врезан совсем другой, они вообще могут отстать.

Монтейн снова обрел гордый вид.

— Полиции будет все известно.

— Откуда такая уверенность?

— Оттуда, что я не намерен ничего скрывать. Рассказать правду — мой долг. Пусть речь идет о моей жене. Монтейны никогда не совершали ничего противозаконного. Я не могу ради нее противиться властям.

— А если она не виновата?

— Я и не сомневаюсь в этом. С того и начал. Виновен мужчина, Милсоп. Судите сами. Она уезжала. Он тоже. Моксли был убит. Она станет его выгораживать. Он продаст ее. Полицию необходимо предупредить и…

195

— Послушайте, Монтейн, — прервал его адвокат, — это только ревность. Она делает вас близоруким. От всей души советую вам позабыть про Милсопа. Возвращайтесь к жене. Выслушайте ее объяснения. Не говорите ничего полиции до тех пор, пока…

Монтейн поднялся с гордым и решительным видом. Его героический облик несколько портила прядь, упрямо не желавшая лежать вместе с остальными волосами.

— Именно об этом и мечтает Милсоп, — сердито бросил он в лицо адвокату. — Наговорил Роде всяких глупостей. Она станет уговаривать меня ничего не сообщать полиции. Ну, а когда та узнает про ключи, как я буду выглядеть? Нет, адвокат, я уже решил. Я обязан быть твердым, не поддаваться чувству жалости и симпатии. Что касается Милсопа, то я и не скрываю своей враждебности к нему.

— Ради Бога, — взорвался адвокат, — расстаньтесь с этой благородной позой и спуститесь с небес на землю. Вы прониклись такой симпатией к самому себе, что даже поглупели, изображая какого–то средневекового рыцаря…

Лицо Монтейна вспыхнуло от возмущения.

— Достаточно!

Надо было слышать этот тон несправедливо обиженного благородства, убежденного в своей правоте!

— Я принял решение, адвокат. И намерен предупредить полицию. Так будет лучше для всех, замешанных в деле. Милсоп командует моей женой, вертит ею, как хочет. С полицией у него это не пройдет.

— Будьте осторожнее с обвинениями против доктора Милсопа, — предупредил Мейсон. — У вас нет никаких фактов.

— Его не было дома во время убийства.

— Он мог выезжать на вызов. Если вы настаиваете на том, чтобы рассказать полиции про свою жену, это ваше право. Но как только начнете топить Милсопа, очутитесь в глупейшем положении, из которого не так–то просто будет выбраться.

— Ну что ж, я обдумаю ваши слова. А пока прошу вас представлять интересы моей жены. Можете прислать мне счет за свои услуги. И пожалуйста, не забывайте о моем отце. Оберегайте его всячески.

— Мне не удастся разделить свои обязанности, — угрюмо заявил Мейсон. — Прежде всего, я представляю вашу жену. Если Милсоп действительно имеет какое–то отношение ко всему этому, он будет привлечен вполне естественным путем. Причастность же вашего отца представляется мне сомнительной. Так или иначе, я не терплю, чтобы в работе у меня были связаны руки. Более того, пусть ваш отец раскошеливается. Перспектива «посылки счета за услуги» меня ни капельки не устраивает.

196

Монтейн медленно произнес:

— Конечно, мне понятна ваша позиция. В первую очередь интересы моей жены. Все остальное — по ходу дела… Для меня это тоже важно.

— Даже важнее, чем отец?

Вопрос адвоката прозвучал довольно насмешливо.

Монтейн опустил глаза и тихо произнес:

— Если дойдет до этого, да.

— До этого не дойдет. Ваш отец не причастен. Но он контролирует финансы. И я намерен заставить его платить за то, что делаю.

— Он не станет платить. Он ненавидит Роду. Я сам где–нибудь раздобуду денег. Ради нее он не даст ни единого цента.

— Когда вы собираетесь заявить в полицию? — спросил Мейсон, резко меняя тему разговора.