Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 3. Дело опасной вдовы

— Несомненно.

— Не понимаю, почему?

— Потому что именно ваши мотивы могут иметь решающее значение.

— Вы все еще не ответили, принимаете ли мое предложение.

— Категорически нет. Я должен защищать Роду Монтейн. И считаю, что ей выгодно заткнуть вашему сыну рот, настаивая на законности их брака. Поэтому я буду возражать против аннулирования его.

— Может так случиться, что вам это не удастся!

— Может.

— А окружной прокурор убежден в этом. Тут исключены всякие сомнения. Я приехал к вам только потому, что высоко ценю вашу изворотливость.

Мейсон разрешил себе усмехнуться.

— Вы имеете в виду мою сообразительность или хитрость? Ум или ловкачество?

— Хитрость.

Мейсон кивнул.

— Возможно, мне еще удастся убедить вас, что помимо ловкости Бог наделил меня и умом. Например, давайте снова вернемся к анализу ваших мотивов. Вы гордитесь своим родовым именем. И на него черным пятном ляжет, если Рода Монтейн, законная жена вашего сына, будет осуждена за убийство. В этом случае вы конечно же станете способствовать ее оправданию. Если же Рода не законная ваша невестка, то вам ее судьба совершенно безразлична.

И предложение ваше доказывает, что вы не остановитесь ни перед чем, лишь бы исключить Роду из семьи. Я почти уверен, что вы поняли, какое Рода имеет влияние на вашего сына. Такие вещи не случайно узнаются. Не из третьих рук. Отсюда приходится сделать следующий вывод: вы выехали из Чикаго вовсе не вчера вечером, как только что сказали, а находитесь в нашем городе уже несколько дней, скрывая это и от сына, и от невестки. Могу пойти и дальше, предположив, что вы наняли детективов проследить за

231

Родой и узнать, какая она женщина, чем занимается, и в чем сила ее влияния на Карла.

Далее я предполагаю, что у вас на уме другая женитьба для сына, выгодная вам в финансовом плане. Вот отчего вы так добиваетесь свободы для Карла.

Монтейн поднялся с кресла. Его лицо оставалось совершенно бесстрастным.

— И все это вы решили, просто анализируя мои мотивы?

— Разве я неверно рассуждаю?

— Рассуждаете вы превосходно. Значит, можно считать случайностью, что тот детектив, который вышел из вашего кабинета и увидел меня в приемной, посчитал необходимым вернуться и сказать еще что–то. Признаю, проделал он это весьма умно.

— В таком случае вы действительно были в нашем городе и шпионили за Родой Монтейн.

— Можете сказать даже, что я собирал определенные сведения.

— Ваш сын об этом знает?

— Нет.

— И вы все–таки нанимали детективов для слежки за Родой Монтейн?

— Думается, я ответил уже на достаточное количество вопросов, адвокат. Теперь мне остается вас предупредить, что вы сильно ошибаетесь, воображая, будто ничего не потеряете, отказавшись принять мои условия. Я могу оказаться опасным противником.

Мейсон широко распахнул двери в коридор.

— Мой окончательный ответ вы слышали. А коли вам захотелось начать войну, я не против.

Монтейн остановился на пороге, потом повернулся и хлопнул дверью.

Мейсон с минуту постоял в глубокой задумчивости, потом подошел к телефону и вызвал Пола Дрейка.

— Пол, нам необходимо действовать очень быстро. Здесь дело нечисто. Давай рассуждать. Моксли был мошенником. Специализировался на обмане женщин. Известно, что кто–то звонил Моксли незадолго до его убийства. Этот «кто–то» требовал денег. Весьма вероятно, это была женщина. Знаем мы и то, что по крайней мере однажды он ради денег согласился обвенчаться. Но был ли это единственный и самый первый раз?

Пол, необходимо проверить всю историю жизни Грегори Моксли. Нам известен целый ряд его вымышленных имен. Отправь своих людей по гостиницам, отелям, частным пансионам. Пусть постараются найти женщину, сравнительно недавно приехавшую в город и носящую одну из его многочисленных фамилий. Понимаешь, нам жизненно необходимо раньше полиции выяснить, кто же шантажировал Моксли.

232

— Разумно. Ну, а как старик Монтейн? За ним не стоит устанавливать слежку?

— Нет. От этого не будет никакого толку. Он не приходил ко мне в контору до той поры, пока к этому не подготовился. А теперь его жизнь будет проходить на виду у всех. Мы можем следить за ним до судного дня и ничего не обнаружим. Потому что все задуманное уже организовано и осуществлено.

— Значит, я не ошибся, утверждая, что он прожил здесь несколько дней?

— Не ошибся.

— Он сознался?

— Только после того, как я его прижал. Он тебя заметил и детектива в тебе признал.