Елена Басманова - Тайные пороки

— Мы приехали сюда совсем по другому поводу, — сказал вполголоса Тернов. — Очень торопились. Поскольку дело государственной важности.

Госпожа Май всплеснула руками.

— А я-то глупая, не сообразила! Павел Мироныч, душа моя! Простите! Я вся в вашем распоряжении!

Тернов покраснел. Однако справился с собой и зашептал на ухо красавице.

— Ольга Леонардовна, ваш сотрудник Самсон Шалопаев связан с убийством португальского короля.

— Вот как? — госпожа Май с интересом смотрела на следователя. — Как быстро мальчик растет! И что же вы хотите?

— Он пытался проникнуть на явочную квартиру контрразведки, — зашептал Тернов, — и затем скрылся от слежки. Вы знаете, где он?

— Знаю, — госпожа Май повела плечами, поправила соболиный палантин, погладила нежный его ворс, — в это время, вечерами по средам, он бывает в гимнастическом зале. Вместе с господином Муриным.

— Все-таки преотвратно кормят в нынешних домах скорби, — сказал веселый Фалалей, входя в отдельный кабинет ресторана «Лефлер», — жаль, что буйнопомешанные — не моя тема. А ты, братец, давай-ка быстро мечи на стол вкусненькое. И пришли мне мальчика с бумагой.

Метрдотель, сопровождавший Черепанова, Тоцкого и Шалопаева, мгновенно скрылся за бархатной портьерой, отделявшей кабинет от коридора, а обретшие свободу узники и их спаситель расселись вокруг стола. Через минуту прибежал и мальчик в белой курточке с металлическими пуговицами, с зализанными волосами. Положил на стол осьмушку бумаги и поставил чернильницу-непроливайку с перьевой ручкой.

— Скажи хозяину, малый, пусть упакуют в коробочку дюжину лучших пирожных. Да чтоб непременно с шелковой ленточкой. Отправишь письмецо и коробочку с посыльным.

Мальчишка убежал, а Фалалей принялся быстро-быстро строчить записку.

— Матушке пишешь? — догадался Самсон. — Она приходила в редакцию, тревожилась.

— Сам понимаешь, подать весточку о себе никак не мог.

— А Лиркин уверял, что ты появишься в редакции завтра, даже назвал тебя хитроумным греком.

— И быстроногим? Одиссеем, что ли? — рассеянно проронил Фалалей, складывая бумагу.

— Кажется, — Самсон был вне себя от радости, что наконец-то может выговорить вновь обретенному другу все, что накопилось у него за последнее время, — все приставал ко мне, чтобы я пошел учиться петь к какой-то Софии Дымшиц. Говорит, она многое мне может дать. Едва от него отвязался.

— Такая доброта для него нехарактерна, наверняка задумал какую-нибудь пакость, — бросил Фалалей, любуясь принесенной коробочкой с пирожными и надписывая письмо. — Доставить по указанному адресу. И побыстрее.

— Хорошо, что я с ним не пошел, — продолжал излияния Самсон, — а то бы не попал в дом скорби и вас бы не выручил.

— Вот за это сейчас и выпьем, — фельетонист обрадованно схватился за хрустальный графинчик. — Что вы так копошитесь, господа официанты?

Обслуга еще проворнее принялась расставлять закуски и раскладывать приборы.

— Среда уже заканчивается, — не унимался стажер, — а без твоего руководства, Фалалей, я даже не знаю, с какого бока приступать к падшим мужчинам. И никакого преступления по страсти без тебя обнаружить не смог. Что предъявлю в пятницу госпоже Май?

— Не тушуйся, братец, я сейчас тебе такие драмы представлю, закачаешься, а завтра все напишешь. Будь спокоен. Мне и самому еще нужно изобрести сногсшибательный сюжетик о гигиенических средствах.

— Господин Тоцкий, у вас такой грустный вид, — спохватился Самсон. — Вы, наверное, хотели ехать на поминки своего друга?

— Нечего нам там делать, — ответил вместо собрата по палате Фалалей, — у нас ныне другая задача, более важная. Нам силы нужны. Так что, Евгений Львович, ешьте. Нам спешить надо.

Некоторое время в кабинете слышались лишь легкое чавканье да стук столовых приборов по тарелкам, прерываемые только для того, чтобы заполнить рюмки и бокалы и тут же освободить их от содержимого. Официанты уже убрали опустевшие блюда с закусками, внесли жаркое, а изголодавшиеся молодые люди все никак не могли насытиться. Тоцкий же ел мало и неохотно, его аппетит не возбуждали ни сказочный аромат, исходивший от яств, ни приличная сервировка и оформление блюд, ни даже горячительный напиток.

— Евгений Львович, — наконец Черепанов не выдержал и повернулся к своему ученику, — пока мы с тобой бездействовали, провел огромную работу. Благодаря ему мы достигли кульминации в расследовании убийства Хрянова. Сейчас поедем в логово злоумышленников. Предстоит нешуточная схватка.