Елена Басманова - Тайные пороки

— Благодарю. — Он отстраняюще поднял руку. — Да очень просто. Берете деньги с таких мужчин, как бедный Ардалион, а затем их убиваете.

— Зачем нам это надо? — Госпожа Май глубоко затянулась пахитоской и выпустила колечко ароматного дыма.

— А чтобы ту же барышню предложить другим претендентам да и с них деньги содрать, — с уверенностью заявил Тоцкий. — Думаете, я не знаю, что мадемуазель Толмазова — невеста подпольная?

— Как это? — слабым голосом спросил Самсон.

— Она не публиковала своего объявления во «Флирте», — огрызнулся Тоцкий. — И вообще не писала его.

Фалалей вскочил с места и забегал по комнате. Наконец он остановился перед ценителем коровьей красоты.

— Так вы думаете, что господина Хрянова мы убили и закопали и надпись написали? А зачем вы-то сюда явились? Не боитесь, что мы и вас убьем и закопаем?

— Не боюсь, — отрезал Тоцкий. — Меня дворник видел.

— И что вы хотите? — Опять сорвался с места Фалалей. — Хотите труп Хрянова? Ищите! Найдете — ваш. Бесплатно.

— Перестаньте паясничать, господин Черепанов, — оборвала сотрудника госпожа Май, согнутым указательным пальцем потирая лоб. — Дело не так смешно, как вам кажется. Зачем нам ненужные домыслы? Поползут по столице глупые слухи, распугают клиентов, брачные объявления сократятся, если вообще их станут давать. Нет, я и сама заинтересована, чтобы распутать эту историю с Хряновым. Успокойтесь, переведите дух. Господин Тоцкий, господин Шалопаев, — настоятельно советую принять по рюмке коньяку. Очень способствует прояснению сознания.

Мужчины не стали спорить и последовали примеру хозяйки.

— Итак, что мы имеем? — продолжила размышления вслух Ольга Леонардовна. — Господин Хрянов не явился сегодня в церковь к часу венчания. Но это не значит, что он мертв. Он мог проспать, заболеть, попасть под копыта лошади или под колеса автомобиля.

— Исключено, — возразил Тоцкий. — Ардалион очень правильный человек.

— Может быть, он разочаровался в невесте?

— Тоже исключено. В такой девушке разочароваться невозможно.

— Перепутал день и час венчания?

— Не смешите меня. — Тоцкий скривился. — Вы его плохо знаете.

Госпожа Май загасила пахитоску и, положив руки на столик, сцепила пальцы.

— Да нет, знаю-то я его неплохо, — призналась она. — Он сюда ходил на протяжении года. В середине каждого месяца обновлял объявление о поиске невесты, всякий раз просматривал фототеку журнала. Человек серьезный, обстоятельный, неспешный. Правда, без огонька, без изюминки. Но аккуратный, всегда безупречно одет. Без пылинки, без складочки — все чисто, отутюжено. Никак не ожидала, что он примет решение молниеносно венчаться. Ведь данные невесты я сообщила ему всего лишь неделю назад! Как раз в тот день принесли объявление и оплатили квитанцию. Какой-то малолетний рохля, чуть ли не гимназист. Похоже, что и текст брачного объявления составлял он, почерк какой-то детский.

— Вот почему невеста говорила, что объявления не писала! — воскликнул Фалалей. — А вы-то навыдумывали черт знает чего! Нельзя так, братец, людей пугать!

— Вы следите за моей мыслью, Евгений Львович? Так вот. Мадемуазель Толмазова — сирота. То есть невеста, о которой он мечтал. Зная о его безуспешных поисках, я сразу же, как он появился, показала ему объявление. И он тут же отправился по указанному адресу. Фотографию мне не вернул. Я решила, что он наконец-то нашел свое счастье. Иначе, убеждена, человек такого склада давно отослал бы в редакцию фотографию.

— С последним абсолютно согласен. — Тоцкий помрачнел и допил остатки коньяка.

— Вот и отлично. — Госпожа Май несколько расслабилась. — Теперь скажите, вы сегодня поехали за невестой, а к жениху не заходили?

— Заходил, — отозвался Тоцкий, — только его дома не было.

— И вас это не удивило?

— Нисколько. Сначала думал, что он сам уж к невесте помчался. Но у невесты его не застал. Тогда думал, что хлопочет по делам. Придет прямо в церковь. Но прождали там напрасно два часа.

— А как невеста?

— Невеста сначала волновалась, потом плакала, потом мы отправили ее домой.

— А что она говорила? — подал голос Фалалей.

— Когда заплакала, то принялась причитать, что ей, несчастной сироте, ни от кого защиты нет. Что предчувствовала, что все это добром не кончится. Жалела Ардалиона, ни в чем не обвиняла.

— Как-то все странно, — Фалалей почесал стриженый затылок, — должна была бы именно жениха обвинять: насмеялся, обманул.