Марина Серова - Штрихкод греха

— О господи!

Людмила стремительно вошла на кухню и в изнеможении присела на второй стул.

— Люда! — снова позвала старуха.

— Да, мама. Ты что-то хочешь? — громко спросила Людмила, а мне начала шепотом объяснять: — Вы уж простите за этот… Даже не знаю, как и назвать. У мамы психическая болезнь. Не помню, как это по-научному называется. И еще это невыносимое брюзжание по любому поводу и без повода. Ну и возраст, конечно, сказывается.

— Люда, ну когда же ты придешь? — Кажется, женщина немного сбавила свой напор.

— Сейчас, мама, сейчас. Уже иду.

Женщина вышла из кухни.

— Ты идешь целую вечность! Тебя только за смертью посылать! — послышались недовольные реплики старухи.

— Мам, я пришла к тебе. Ты что-то хотела сказать?

— Да… — как-то неуверенно и тревожно сказала старая женщина. — А… где это мы находимся?

— Как где?! Мам, да ты что? У себя в квартире мы находимся, где же еще!

— А зачем ты ковер у моей кровати поменяла? У меня здесь висел прекрасный шерстяной туркменский ковер, а теперь какая-то тряпка! Верни все на место! И стены почему-то какие-то ободранные! Что вообще происходит?!

— Мамочка, ничего особенного не происходит, ты успокойся, пожалуйста. Ты со мной, в своей квартире, в своей комнате. Все хорошо.

Потом старуха на какое-то время замолчала, Людмила тоже. Затем старая женщина снова начала:

— Чего ты смотришь на меня так?

— Как так?

— А то сама не знаешь как!

— Мама, пожалуйста! Ну, не начинай все сначала! Если тебе больше ничего не надо, так я пойду.

Поскольку мать Людмилы молчала, женщина спросила еще раз:

— Так я могу пойти?

— Ступай.

Людмила появилась на кухне.

— Господи, — прошептала она, — с мамой просто невозможно становится. Она меня совсем задергала. То это ей не так, то то не эдак. Я и так уже кручусь как белка в колесе. И еще эта ее временная потеря ориентации, просто ужас! Не понимает, где она и что с ней.

— Люда! Иди сюда! — позвала женщина.

— Сейчас, мама, — отозвалась Ворошилова. — Может, ты еще что-нибудь хочешь? — спросила Людмила.

— Ах, — раздался тяжкий вздох, — ничего я больше не хочу. Хочу только одного: чтобы Господь поскорее меня прибрал! Зажилась я уже на этом свете, зажилась!

— Мам, ты отдыхай, а я пойду на кухню, помою посуду.

— Ладно, иди, что ж с тобой поделаешь, — умирающим голосом прошелестела старуха. — Пусть я умру.

— Господи! Мама, ну не говори так, прошу тебя! — взмолилась женщина.

— Иди, оставь меня в покое. Я устала и хочу спать.

Измученная Людмила уже в который раз пришла на кухню и, прикрыв глаза, прислонилась к стене.

— Вот так всегда, — сказала она отрешенно, — каждый день такое приходится выдерживать. Но никуда не денешься: это родная мама.

Людмила помолчала. Потом спохватилась:

— Ой, девушка, вы извините, я вас совсем заговорила! Даже не спросила…

— Я из отдела социального обслуживания населения, — сказала я, решив придерживаться версии, которую мне выдала старушка во дворе, — мы выявляем нуждающихся в помощи. Ну, может быть, вам надо что-то принести из продуктов или пойти в поликлинику выписать рецепт. Наши сотрудники как раз этим и занимаются.

— Да нет, девушка, спасибо. Это же все за деньги, да?

Я кивнула.

— Ну вот, а у нас и без того… негусто. Хорошо еще, что Андрюша работает. Зарабатывает вроде неплохо. Но опять же женится скоро. Девушка у него есть, Зина. Вроде бы ничего себе так. Тоже работает. В салоне связи.

— Да? А где этот салон? — спросила я. — Знаете, мне вот нужен телефон. Давно собираюсь купить, а то у меня уже старый. Да все времени нет. Этот салон недалеко отсюда?

— Совсем близко. Вы вот сейчас выйдете от нас, пройдете два квартала, и там на первом этаже пятиэтажного дома будет вывеска, и трубка еще там нарисована.

«Если эта Зина является девушкой Ворошилова и он собирается на ней жениться, то, возможно, она в курсе того, что связано с убийством Бартелеймонова, — подумала я. — Ведь неспроста Ворошилов крутился как уж на сковородке, когда я разговаривала с ним в таксопарке».

Я открыла входную дверь салона сотовой связи.

В просторном помещении было немноголюдно. Около витрины, в которой были выставлены образцы телефонов, стояла женщина среднего возраста и мальчик лет одиннадцати-двенадцати в очках, похожий на Гарри Поттера. Около них суетились две молодые девушки. На бейдже одной из них я прочитала: «Зинаида. Консультант».

Зинаида была невысокого роста, слегка полноватая, с кудрявыми рыжими волосами до плеч. Вторая девушка — высокая, худощавая брюнетка, как я поняла, исполняла обязанности менеджера.