Питер Чейни - Зловещее поручение [сборник]

В правой руке вместе с автоматом Голвейда держал какую-то сумку вместо своего неизменного саквояжа.

– Это ваша… вы ее там позабыли на столе… Девушку схватить за руку не забыли, а сумку… Хей?

– Спасибо, Эрни. Это досье в какой-то степени облегчит нам розыски остальных агентов.

– Я положил сюда и все бумажки, которые нашел у них в карманах, – добавил Эрни.

– Пригодятся.

Продолжая беседовать, мы незаметно добрались до скрытого в кустах «ягуара».

«Ягуар» мягко перевалил через мостик и вновь оказался на магистрали.

Навстречу нам из Пелсберри мчалось несколько пожарных машин в сопровождении периодического завывания сирен.

Взглянув им вслед, мы заметили черные клубы дыма и извивавшиеся языки пламени над домом миссис Мэйн.

– Зря они туда летят, – заметил Голвейда. – Хей?

– Вам Эрни, – сказал я, – не мешало бы извиниться перед этими парнями за пожар.

– Ничего… Подумают, что бомба. Хей?

«Ягуар» рванул вперед, и Эрни затянул было какую-то веселую песенку, но я прервал его:

– Остановитесь, Эрни, у первого же автомата в Пелсберри. Надо сообщить. Он ждет.

– А может, и спит, – заметил Голвейда, замедляя ход машины на окраине Пелсберри и высматривая автомат.

– Маловероятно. Но в любом случае звонок услышит.

«Ягуар-» резко затормозил у телефонной будки.

Понадобилось не менее двух-трех минут, пока я добился соединения. В трубке послышался спокойный голос Старика.

– Говорит Келле. Операция закончена. Группа ликвидирована. Джанина со мной.

– Никто не пострадал?

– Нет. Только Джанина немного переволновалась.

– Прекрасно. Звонил Фриби. За полминуты до его прибытия к часовне Гринелу удалось там уничтожить выслеженного им автоматчика. Попытка вашей Вейл застрелить Фриби не удалось. Он вышиб у нее револьвер, но она успела ранить его стилетом в руку. Кажется, тем же стилетом он и прикончил ее. В Эндоувере ему сделали перевязку:

– Рана неопасная? – спросил я.

– Говорит, пустяковая. Минут через десять он и Гринел прибудут ко мне. Расскажут подробности. Вы трое также немедленно ко мне. Бутылка уже на столе.

Голвейда включил сцепление, и «ягуар» помчался по залитому лунным светом асфальту.

Сидя рядом с молчавшей Джаниной, я заметил, что она успела более или менее прийти в себя после основательного нервного потрясения и с пробудившимся интересом рассматривала быстро сменявшиеся дорожные картины в неверном свете луны.

Стрелка спидометра переползла цифру 50. Затем 55… 60…

Голвейда вновь принялся за свой фламандский репертуар, который он на этот раз исполнял с особым подъемом.

– Скажите мне кое-что, Джанина…

– Все что угодно, мистер Келлс, – не задумываясь, произнесла она ровным, тоном. – Что вас интересует?

– Почему вы спрятали фотопленки за рамку портрета на Киннаул-стрит?

– Что?.. А… А вы откуда знаете, что там были фотопленки?

– Я их искал и нашел.

– Вы?!.. О боже! Как же я была…

– Все в порядке, Джанина. Но почему вы их туда положили?

– А что я могла сделать? Когда я заметила ту даму, направлявшуюся к нам в дом, я решила воспользоваться случаем и побывать на Киннаул-стрит. Я думала, что смогу там найти что-либо, что оставил Сэмми Кэрью. Но я там ничего не нашла. Кто-то в его комнате уже побывал и произвел тщательный обыск. Даже подкладки пальто и пиджаков были подпороты и затем наспех пришиты. Когда я собиралась уходить, кто-то дернул за ручку входной двери, предварительно мною запертой. Фотопленки были при мне. Я подумала, что если это враги, то я рискую потерять фотодокументы, так как, расправившись с Сэмми, они не станут церемониться со мной, застав меня в том доме и, как я знала уже почти наверное, подозревая меня в сотрудничестве с Кэрью. Внутреннее расположение помещений в доме мне было знакомо, и о месте для документов я раздумывала недолго. Затем я удачно выскользнула по черной лестнице во дворик, и никто, кажется, меня не заметил. Но могло быть и иначе. Риск был большой.

– Поступили вы правильно. А помните наш разговор в спальне тетушки?

– Я никогда его не забуду, мистер Келле, – сказала она и впервые улыбнулась.

– А не кажется ли вам, что «мистер Келле» звучит несколько официально? Может быть, лучше Майкл?

– Согласна. Особенно принимая во внимание тот факт, что вы всегда называли меня Джаниной. Вы не забыли нашу первую встречу?

– Не думаю, что я вообще когда-либо ее забуду. И мне кажется, эта встреча могла быть гораздо теплее.