Содзи Симада - Двойник с лунной дамбы

– Понял? Вот твое лицо. Запомни его хорошенько.

С этими словами Митараи выключил двигатель мотоцикла. Потушил фару, и в округе вновь наступила тишина, в которой жили только звуки насекомых и лунный свет.

Спустя десять минут я сидел на мотоцикле позади Митараи, не имея представления о том, куда мы направляемся. Разговор, начавшийся на дамбе, не получился, превратившись в спор и пререкания. Митараи это надоело, и он, заявив: «Потом поговорим, а пока садись», чуть ли не насильно заставил меня сесть на мотоцикл.

Переехав Аракаву, мы помчались по тихим ночным улицам. Митараи, у которого даже шлема на голове не было, гнал как сумасшедший. Ветер свистел в ушах. Мне стало страшно, и я крикнул:

– Давай потише!

– Не тебе, тупому, меня учить! – донесся из-за спины Митараи громкий голос.

Наконец мотоцикл остановился на углу квартала, застроенного высокими зданиями. Фу, обошлось! Чудо, что эта бешеная гонка закончилась без жертв. Митараи так петлял по улицам, что я никак не мог сообразить, где мы оказались.

– Ты куда меня завез?

Митараи перевесил на плечо болтавшийся на груди обрез и, слезая с мотоцикла, нервно бросил: «Да какая разница!» – и подтянул веревку, один конец которой был привязан к дулу, а другой – к прикладу обреза.

– Как звали твою покойную жену? Тикако? – решил он вдруг продолжить прерванный на дамбе разговор. – А ты день рождения ее помнишь?

– Ты тут собрался ее гороскоп составить? – с раздражением спросил я.

– Забыл? День рождения жены забыл…

– Ну-у… забыл.

Митараи кивнул с победным видом.

– Ладно. А у Нана-тян когда день рождения?

– Моей девочке гороскоп уже не поможет.

– Гороскоп тут ни при чем. Так когда она родилась?

– В мае. Когда зацветает овощная рассада. Потому мы и назвали ее Нана [63] «На» по-японски «овощи». .

– О! Ты меня удивляешь. Прямо поэт… Тогда еще один вопросик: ты из своего дома в Нисиогу на работу куда ездил? Как фирма называется?

– М-м… не могу вспомнить. Куда ты клонишь? Какое это имеет отношение к делу? Я хочу знать, что с Рёко. Ты сказал, что в доме Ихары ее нет.

– Нет! Голову даю на отсечение, – уверенно кивнул Митараи. Мы шли по тротуару, я смотрел на него в профиль.

– Где же она тогда? Я все больницы в округе прошерстил. Ни в одну из них Рёко не привозили. Кроме дома Ихары, директора «Френд лоун»…

– Масико-кун, смотри, это «АбАб». – Митараи остановился и указал рукой на здание, в котором находился магазин. – На той стороне улицы адрес такой: район Тайто, Минами Уэно, 2-25-28. А теперь, Масико-кун, будь добр, объясни, где находится «Френд лоун»?

Я посмотрел туда, куда указывал Митараи. Это место часто упоминалось в дневнике Тикако, и в моих записках тоже. Если это «АбАб», то вот там, выходит, «Ядзима-билдинг»? На окне седьмого этажа должны быть крупные буквы «Френд лоун»…

Где же они?! Я не верил своим глазам. Поискал вокруг глазами – никаких следов, ничего похожего. Что за черт!

– Что… ну… наверное, не та улица. Может, там, на той стороне…

Мы перешли на другое место. Я сам не заметил, как перешел на бег. Но и там никаких признаков знакомых букв не обнаружилось.

Что же это такое?

– Ничего не понимаю… Как это? Переехали, что ли?

– Никто никуда не переезжал, Масико-кун. Просто ничего этого не было изначально, – донеслись из-за моей спины поразительные слова Митараи, смешавшиеся со звуком его шагов.

– Не было?..

– Точно. Не было с самого начала. Это все иллюзия.

– Иллюзия?

– Именно. Вспомни свои слова. Ты не знаешь ни даты рождения жены, ни названия фирмы, где работал. То есть ты пока так ничего и не вспомнил. Вот эти тетрадки, тобой прочитанные, создали оптический обман, за которым скрыто твое прошлое.

Я был потрясен. Стоял на тротуаре перед «АбАб» и не мог пошевелиться. Слова застревали в горле.

– Но… однако… но… мне… ты говоришь, но… помню, как я ковылял по заснеженной дороге… жил с женщиной…

– Ну, такое с каждым случается – и зима, и женщины… За двадцать-то с лишним лет можно накопить опыт. Это все иллюзии, оптический обман, Масико-кун. Всё, гипноз окончен! Разуй глаза!

Я резко повернулся к нему. Все во мне кипело.

– Ты бредишь, Митараи! Ненормальный! Что ты говоришь? Это все твои фантазии!

– Не фантазии, Масико-кун, а логические умозаключения.

– Идиотские фантазии. И доказательств тому полно.

– Ну, давай, рассказывай.

– Полно, я тебе говорю. Сколько хочешь. Например, моя тетрадь. В ней все мое – и мысли, и манера выражения, и действия. Никто другой этого знать не может. Копировать бесполезно. Так что я все сам.