Содзи Симада - Двойник с лунной дамбы

Когда я добрался до дамбы, возведенной вдоль Аракавы, ноги уже стали как палки и жутко болели. Каждый шаг давался с трудом. Когда наконец это до меня дошло, я присел на траву. Солнце уже садилось, пейзаж сменился – теперь я видел вдалеке улицы района Сумида.

Что-то мне напоминала эта картина… Ага, вспомнил! Мы переезжали с Рёко в Мотосумиёси. Остановили грузовичок на дамбе, спустились к Тамагаве. Был такой же закат. Кажется, с тех пор прошло так много времени… Столько всего случилось… На десять лет хватит. Грусть в душе человеческой запечатлевается на всю жизнь. Совсем не так, как радость.

Я встал и, пошатываясь, добрел до станции. Сел в электричку, обратно в Мотосумиёси. Я был вне себя, проклиная собственное бессилие. Потом вдруг вспомнил, что целый день ничего не ел. Но аппетита не было никакого. Больше того – даже мысль о еде вызывала тошноту.

Окружающее представлялось в каком-то странном виде. Я будто смотрел черно-белое кино. Почему, интересно? И тут мне стало ясно, в чем дело. Я не слышал звуков. Пассажиры безмолвно рассаживались по местам, электричка слегка покачивалась по ходу поезда, и я вместе с ней, однако шума поезда слух не улавливал. Какие-то люди, судя по всему, громко разговаривали, но звук голосов ушей не достигал.

У меня на глазах один пассажир медленно сполз на пол вагона. Тоже бесшумно. И так же, не издавая звуков, исторг из себя содержимое желудка. Рвота растеклась по полу прямо мне под ноги. Я не сводил глаз с этой немой сцены.

Огляделся по сторонам и понял, что стою на платформе в Мотосумиёси. Чудеса, да и только! Почему я здесь? Должен же я что-то помнить, хотя бы на уровне физических ощущений… Или что-то зовет меня сюда? А может быть, кто-то? Почему я должен сюда возвращаться?

Это место для меня чужое. Сомнений быть не может. Но я возвращаюсь сюда снова и снова.

Я миновал турникет. Точно так же я много раз приезжал сюда с работы. Как странно! Из горла вдруг с клекотом вырвался смешок. Неужели то, что произошло со мной, – действительно моя жизнь? Почему? Как так получилось? Как я мог жить в чужом, совершенно не знакомом мне месте и ни в чем не сомневаться?

Все дело в Рёко. В этой необыкновенной, невероятной девушке. Сколько раз, стоя на этом самом месте, я видел ее фигуру в тени колонны… Зачем она приходила сюда каждый вечер? Когда все было хорошо, с какой радостью она прижималась ко мне. Говорила: «А теперь пойдем в «Лэмп хаус». У этой самой колонны прождала меня на корточках два с лишним часа в тот дождливый вечер, когда я вернулся после работы пьяный.

Я поднялся по лестнице, и вдруг мой взгляд уперся прямо в это наше кафе. Помню, Рёко сидела там у окна. Я жестом позвал ее: «Выходи», она встала с чеком и пошла к кассе на выход. Так было.

Трудно поверить. Неужели это правда было?

Кто-то грубо схватил меня за руки, поднимая. Вроде поставили на ноги, но колени подогнулись, и я снова повалился на прохладные каменные плиты. Так удобно. Однако меня опять подняли и, поддерживая, вывели в переулок.

Я оглянулся по сторонам. На меня смотрели лица. Лица проходивших мимо людей. Карман что-то оттопыривало. Бумажник, наверное. Покопавшись в нем, я понял, что несколько тысячных не хватает. Плата за выпивку.

С трудом держась на ногах, я выпрямился. Обернулся и понял, откуда меня выставили. Это была та самая пивная в Мотосумиёси, куда я несколько раз заглядывал, разыскивая Рёко. Вспомнил! Я зашел в это заведение и здорово набрался.

Я побрел по переулку. Перед глазами все плыло. Несколько раз пришлось хвататься за стены трясущимися руками, чтобы не свалиться. Но чувствовал я себя неплохо. Бог знает, что будет дальше, но в тот момент выпивка в самом деле казалась мне спасением.

Мимо, не издавая звуков, несся поток машин. Яркий свет фар слепил глаза. И вдруг по ушам ударил сигнал клаксона. Я хотел отскочить в сторону, но тело не подчинялось, шевелилось еле-еле.

Я пошел дальше. Шел и шел, не останавливаясь. Хотелось идти так до самого края земли. Ведь здесь все равно чужая мне территория, так что какая разница, куда идти…

Спасибо алкоголю – ноги теперь не ощущали ни усталости, ни боли. Наверное, со стороны люди думали: вот идет пьяный, качается, – но меня это совершенно не беспокоило. Кому какое дело, шатаюсь я или нет.

Неожиданно оживленная улица кончилась, и я очутился на задворках. По краю узкой улочки сквозь щели в бетоне пробивались до смешного ровные полоски сорной травы. Она была неестественного фиолетового цвета. Или мне так показалось. Я двинулся вдоль этой полоски.