Кэролайн Грэм - Убийства в Бэджерс-Дрифт

Следующая комната была больше, там не обнаружилось ничего, кроме маленькой старинной кровати, двух кресел-качалок и садового столика.

— Наверное, здесь жила няня, — предположил Трой.

Третья комната, самая просторная из всех, явно принадлежала Майклу Лэйси. Постель была разобрана, простыни помяты, одна из подушек валялась на полу. На прикроватном столике стояла чашка с полузасохшими остатками кофе, лежало «Жизнеописание» Вазари [42] Джорджо Вазари (1511–1574) — итальянский живописец, архитектор и писатель. Автор знаменитых «Жизнеописаний», основоположник современного искусствознания. и пачка сигарет «Житан». Едкий запах табака висел в воздухе, смешиваясь с застарелым запахом пота. Единственный стул украшала рубашка и грязные трусы. Сержант Трой, который, как хвастливо объявляла в прачечной его жена, «каждый день одевался в чистое», скривил нос и фыркнул.

— Как-то неразумно, — заметил он, когда они снова спустились в прихожую, — оставлять дверь открытой.

— Ну не знаю. — Барнеби выглянул наружу, проверяя обстановку, потом открыл дверь шире и вышел на крыльцо. — Единственная комната, где может быть что-то интересное, заперта.

— Хотите сказать, великие произведения искусства? — хихикнул Трой, когда они шли обратно к изгороди.

— Ну хотя бы холсты — они сами по себе недешевы. Точно так же, как и краски. Или же, конечно, он может заниматься китингом.

— Простите, сэр, я не расслышал?

— Том Китинг был мастером подделок.

— Ну, чем бы этот ни занимался, он явно не мастер. Я видел семьи, которые на пособие живут получше. У него даже телевизора нет.

— А уж ниже, конечно, пасть некуда.

Трой с подозрением взглянул на инспектора, но выражение лица того оставалось совершенно невозмутимым. Когда они подошли к перекрестку Черч-лейн и Улицы, то заметили подъезжающие новые полицейские машины. Толпа, увеличившаяся за счет тех, у кого к этому моменту закончился рабочий день, с неохотой расходилась. «Интересно, — подумал Барнеби, — скоро ли о случившемся прознает национальная пресса?» Как только они с Троем показались на улице, в толпе послышался шепоток, перешедший в более громкий гул, когда люди заметили, что они повернули к вилле Лесситеров. То, что в ближайшем будущем должны были быть опрошены все жители деревни, никого не волновало, даже если об этом кто-то и знал. Но полицейские направились к Лесситерам! Значит, Лесситеры каким-то образом, пусть пока и неясно, были связаны с преступлением.

Снова встав под «Мадам ле Культ» и снова заглянув в окно, Барнеби снова увидел Барбару Лесситер. На этот раз она была отнюдь не напуганной и дрожащей, а выглядела, скорее, готовой к битве. Он не видел ее лица, но плечи были воинственно вздернуты, а пальцы сжаты в кулаки. Он услышал крик Лесситера:

— Прошлой ночью в постели ты пела по-другому!

— Это было ночью! — выкрикнув это, она мотнула головой, и Барнеби на миг заметил ее злой профиль. Трой вздернул пшеничные брови и пробормотал:

— Как некрасиво, — потом позвонил в звонок.

Вошли в гостиную они как будто на поле боя. Отзвук двух последних фраз еще висел в душном воздухе. Барнеби выждал секунду, прежде чем уточнить, известно ли им о смерти миссис Рейнберд.

— Кошмарное дело, кошмарное! — воскликнул Лесситер. — Кажется, ей раскроили голову топором? Удивительно, откуда в нем столько сил… Я имею в виду, в Дэннисе. Ну, хотя бы, — добавил он, насмешливо скривив губы, — на этот раз никто не обвинит меня в том, что я неверно выписал свидетельство о смерти.

Оба супруга смотрели на полицейских с интересом и явно радуясь передышке. Однако доктору недолго удалось сохранять свой невозмутимый вид. Барнеби поинтересовался, где он был между тремя и пятью часами сегодня.

— Я? — задохнулся от возмущения Лесситер, багровея. — Черт побери, какое отношение это имеет ко мне?

— В случае убийства опрашивают всех, дорогой. — Барнеби был благодарен судьбе за то, что никто никогда не называл его «дорогим» подобным тоном. — Что ты так нервничаешь?

— Ничего. — Он подошел к письменному столу. — Ну хорошо, инспектор. Я… посещал пациента. Я с удовольствием напишу для вас его имя и адрес. — Он нацарапал что-то в блокноте, вырвал листок и только направился с ним к Барнеби, как его супруга бросилась наперерез и выхватила бумажку у него из рук. — Барбара!

Она прочла написанное, потом передала листок инспектору. Внешне она казалась спокойной, но ее глаза сверкали не меньше, чем бриллианты в ее серьгах.