Кэролайн Грэм - Смерть под маской

— Ну как? — робко спросила она.

— Прелесть! По крайней мере, согреюсь!

Джанет недоуменно подняла брови. Солнце пекло во всю, и его жаркие лучи падали прямо на Трикси.

— Новости есть? Я имею в виду — из полиции.

— Они сейчас здесь. И вместе с ними — поверенный Гэмлинов.

Джанет сделала паузу. Ее худощавое лицо приняло сосредоточенное выражение. Пришел ее час. И все же она колебалась, новость — средство одноразового воздействия, другого шанса заслужить благодарность Трикси уже не будет. Но она не хотела и не умела скрытничать и потому сказала:

— Гай Гэмлин мертв. Умер от сердечного приступа.

То, что затем произошло, запомнилось ей надолго. Трикси дернулась, словно ее ударило электрическим током. Кофе выплеснулся на ее яблочно-зеленое платье и на ноги, чашка покатилась по полу. Она испустила крик, который тут же затих, потому что она прижала ладошки ко рту.

— О боже, что мне теперь делать?! — завопила она затем и разразилась бурными рыданиями.

Спустя тридцать минут после того, как стало известно о новом драматическом событии, полицейские явились брать показания у Тима.

К нему в комнату их провожал Арно. Он шел медленно и с явной неохотой. Перед самой дверью Арно и вовсе остановился и, положив ладонь на рукав Барнаби, настойчиво сказал:

— Послушайте, он вам ничем не может быть полезен.

— Разрешите пройти, мистер Гибс. Мы это уже с вами обсуждали.

— Ну уж если этого не избежать, то подождите еще немного. — Он сделал жест, приглашая их отойти в сторонку и, когда оба полицейских присоединились к нему, тихо заговорил: — Я хотел бы объяснить вам, что с ним произошло. Здесь об этом никому не известно, но это убедит вас быть с ним помягче. Я встретил, вернее сказать, нашел его, примерно полгода назад…

Арно умолк, на мгновение взялся за виски и заговорил снова:

— Я отвозил Учителя в Аксбридж, в больницу, он заезжал туда каждый вторник, мы договорились встретиться у машины. Там рядом со стоянкой есть общественный туалет, и мне понадобилось туда зайти. Я спускался по ступенькам, а навстречу мне оттуда поднимались трое. Огромные мужики. У одного, я запомнил, были на руках красно-синие татуировки. Они громко хохотали, и в их смехе не было ничего веселого, он звучал отвратительно. Мне показалось, что внизу пусто. Я воспользовался писсуаром и уже собирался уйти, когда услышал чье-то жалобное всхлипывание в одной из кабинок. Это был он, Тим. Со спущенными брюками и окровавленным задом. Они… они его использовали.

Голос Арно упал до шепота, и Барнаби вынужден был наклониться вперед, чтобы лучше слышать.

— И деньги. Они запихнули ему туда пятифунтовую банкноту. Это было… жуткое зрелище.

Голос Арно оборвался. Он отвернулся и отер платком глаза. Барнаби переполняло чувство жалости, и даже циник Трой не удержался, чтобы не сказать про себя: «До чего же скверная штука эта жизнь!»

Арно извинился и продолжал свой рассказ:

— Ему было больно, и он не понимал, что произошло. Никогда не забуду его взгляда. Как у израненного ребенка… или у зверька, попавшего в капкан. При виде меня он стал громко кричать. Я пытался оказать ему помощь, но он вцепился в унитаз обеими руками, и я не знал, что делать. Побежал на стоянку, рассказал все Учителю. Он пошел со мной. Тим к тому времени защелкнул дверь. Учитель беседовал с ним из-за двери почти целый час, не обращая внимания на подозрительные взгляды заходивших в туалет мужчин. Вы, инспектор, никогда не слышали, как Учитель умел говорить. У него был совершенно удивительный голос. Не просто мелодичный, но полный надежды, в его голосе была доброта и обещание счастья… И к тому же огромная сила убеждения. Ему верили. В конце концов Тим отпер дверь. Учитель утешал его, гладил по голове… Через некоторое время мы помогли мальчику одеться, усадили в машину и привезли сюда. Мэй уложила его в постель. Мы стали о нем заботиться, и делаем всё, что в наших силах, и теперь.

Арно помолчал.

— Разумеется, нам пришлось связаться с социальными службами. Нас досконально проверяли на благонадежность, что, по сути, выглядело довольно забавно, если учесть, как до этого пренебрегали своими обязанностями они сами. Они быстренько выписали его из больницы, запихнули в маленькую комнатенку и навещали в лучшем случае раз в неделю. Мы забрали к себе его документы на пособие, его медицинскую книжку, и они успокоились. Вероятно, помогло то, что мы вроде как представляем собой религиозное сообщество. Нам сказали, что нас регулярно будут проверять, но за все время никто к нам не заявлялся. Думаю, они были рады сбыть его с рук.