Кэролайн Грэм - Смерть под маской

Когда она встала, Дантон чуть отступил и приподнял ладони, застыв в странной позе актера театра кабуки. Этот жест означал одновременно и гордость, и изумление, как если бы он едва мог постичь совершенство своего собственного искусства. Лицо Фелисити было абсолютно белым, за исключением двух жемчужно-розовых мазков на скулах. Огромные глаза были обведены фиолетовыми и серебряными тенями, плечи блестели и мерцали под покровом радужного, словно раковина мидии, шелка. Губы насыщенного цвета красного вина были чуть приоткрыты в явном в смятении.

— Я выгляжу, как ангел смерти.

— Миссис Гэм… Миссис Гэм! — «Какой, однако, комплимент», — подумал Дэнтон. При первом же взгляде на выбранный наряд ему пришла мысль о кладбище. — Вам нужно выпить еще шампанского.

— Нет. — Фелисити начала трясти головой, но тяжелая масса пепельных локонов не дрогнула. — И так уже перебор.

— Тогда давайте дорожку. — Дантон всегда носил с собой комплект «аварийного восстановления» для своих клиентов.

Фелисити колебалась.

— Я уже некоторое время назад с этим завязала. — Она смотрела, как Дантон открывает кейс. — В любом случае — даже если сейчас приму, то к тому времени, как я буду там…

— Возьмите с собой. — Он ловко засунул коробочку и стеклянную трубочку ей в сумку. — Если будете знать, что это у вас с собой, все будет в порядке.

— Хорошо.

Фелисити уже тогда знала, что она будет далеко не в порядке. Она смотрела на себя и не верила своим глазам. Как все вообще могло зайти так далеко? Она всего-то и сделала, что сняла трубку и позвонила. Но от этого простого действия, а также от того, что она решилась принять приглашение, с ней произошло нечто странное и непонятное. Она чувствовала, что попала в капкан. И все же, вероятно, был какой-то момент, когда еще можно было отступить. Возможно, отказаться от платья, — теперь она понимала, насколько дико в нем выглядит. Или в тот момент, когда Дантон, оглядывая ее только что вымытые волосы со всех сторон, воскликнул:

— Остывший пепел!

Но этот момент уже давно позади. Через пятнадцать минут прибудет машина. Ее охватила страшная апатия. Окутала пелена фатализма. Казалось, будто у нее не осталось собственной воли. Начав путешествие, она должна продолжать. Фелисити увидела себя за обеденным столом. Привидение в разгар торжества, как призрак Банко в «Макбете». Гай будет смеяться над ней, как он делал это во сне. Сильвия будет огорчена, и ей станет стыдно за мать. После того как все закончится, Фелисити, накинув плащ и капюшон, немедленно исчезнет, скроется от всех.

— Аромат. — Это был не вопрос. Пальцы Дантона запорхали над флакончиками изысканных духов. Он выбрал «Египет».

«Отлично подходит», — подумала Фелисити. Пьянящий и гнетущий. Сразу представляются закрытые гробницы, засушенные трупы, промозглый безжизненный воздух.

Он щедро опрыскал ее, а затем снова набросил на волосы легкий, как туман, шарф:

— Я снесу вниз вашу сумку.

Она согласилась с его предложением взять с собой дорожный саквояж. Но она знала, что не будет оставаться на ночь, и даже решила не отпускать машину, чтобы как-то оправдать свое бегство.

Дантон вернулся и встал за спиной своей клиентки. Прикоснулся к серьгам, поправил завиток. Фелисити склонила голову, будто над плахой.

— Выше голову, миссис Гэм, — сказал Дантон. — Вы позабавитесь на славу. Жаль, что я не еду.

На улице раздались гудки автомобиля.

— Это за нами. — Он спрятал свой чек и расправил ее бархатный плащ, как матадор. — Наберите мой номер, как только вернетесь, и расскажите все о вашем чудесном вечере. Я буду на связи.

Ровно в 6.55 «роллс-ройс» снова свернул к усадьбе, и Гай снова потянулся к звонку. На этот раз он не будет делать ошибок. Сильвия — нет, Сугами, — он должен запомнить это выдуманное имя, — позвонила в отель и сказала, что Учитель хочет встретиться с ее отцом в семь часов перед обедом.

Услышав звук ее голоса, Гай возликовал. Ему безумно хотелось снова ее увидеть, чтобы исправить дневной промах. Только не торопиться… Нужно охладить свой пыл. Нужно быть осторожным, чтобы никого не обидеть. Держать свое мнение при себе. Это чертовски трудно, но он справится, потому что нашел ее, и не допустит, чтобы она снова исчезла.

В этот момент из-за угла дома появилась пламенеющая колонна. Алые и оранжевые драпировки летали, блестели, мерцали и пылали. Их стягивал пояс, усыпанный похожими на искры камнями. И женский голос произнес: