Кэролайн Грэм - Смерть под маской

— Эй, я забыла тебя предупредить, у меня СПИД.

Гай кинул на нее острый взгляд и коротко рассмеялся:

— Ой, напугала! Да я еще во чреве матери придумал бы что-то покруче!

— Нет, это чистая правда, — сказала Трикси, но ей и самой было ясно, насколько фальшиво звучит ее голос. Кипя от ярости, она все-таки нашла, чем ранить его в самое сердце. Она вспомнила их разговор на террасе, тень, пробежавшую по его лицу, когда он упомянул дочь. Тогда она не придала этому значения, но теперь… Трикси подняла голову и заговорила светским тоном:

— Странно все-таки, что Сугами вдруг оказалась в нашей коммуне, вы не находите? С ее-то возможностями. С ее-то деньгами. Ведь дома она могла иметь все, что хочет.

Резкая перемена в выражении лица Гая ее испугала, но желание поквитаться с ним было так сильно, что она продолжала:

— Правда, она очень привязана к Учителю. Похоже, видит в нем отца. И это при том, что у нее есть родной отец.

Последние слова Трикси произнесла с запинкой, потому что Гай быстрыми шагами направлялся к ней. Она еле удержалась от того, чтобы не зарыться в подушки. Его лицо было настолько близко, что она видела поры на его коже и жесткие волосинки в ноздрях.

— Сейчас я иду в душ. Надо смыть с себя вонь сточной канавы. Когда я выйду, чтобы здесь духу твоего не было. Даю пять минут. Все поняла? — он говорил шепотом, но этот шепот был настолько полон ярости, что его дыхание обжигало ей кожу.

Дверь ванной захлопнулась и остатки мужества покинули Трикси. На трясущихся ногах она подошла к туалетному столику. В зеркале она увидела свое мокрое лицо и поняла, что плачет. Надо же, она и не подозревала, что можно плакать и этого не замечать. Ей стало так жалко себя, что она слабо простонала, но тут же испуганно смолкла, хотя за закрытой дверью Гай все равно не мог ее услышать.

Она различила плеск воды. Значит, он уже в душе. В бархатной коробочке она обнаружила бумажные салфетки и протерла насухо лицо. В спешке она наложила слишком много косметики. Поморщившись от этого воспоминания как от боли, она попыталась кое-как поправить ущерб, нанесенный ее макияжу слезами и потом. Это оказалось непросто, учитывая, что у нее не было с собой сумочки. Не было поэтому и денег, о чем она вспомнила только теперь.

Как добираться обратно? При мысли о том, что придется на стойке регистрации спрашивать, как найти Фернье, ее снова бросило в дрожь. Кроме того, без разрешения Гая он никуда ее отвозить не станет. Трикси вспомнила о своем ощущении, что он над ней смеялся. Наверное, подумал, что она проститутка. Может, и все другие здесь тоже так думают? Трикси отвернулась от зеркала. Ей было невыносимо стыдно.

Она еще слышала шум воды, хотя минуты две наверняка уже прошло. Но что он может сделать, если увидит, что она еще не ушла? Выкинет ее вон, только и всего. Ему плевать на скандал. Деньги для того и существуют, чтобы можно было ни за что не извиняться.

Она взглянула на лежащую на постели бумажку в пятьдесят фунтов, от которой разило совокуплением. На какой-то момент у нее возникла предательская мыслишка взять эти деньги, но ей стало стыдно себя самой. Хотя… Это была бы не плата за секс, а компенсация за расцарапанную грудь, ноющую спину и ноги. Вероятно, чтобы спасти себя от соблазна, она схватила купюру и разорвала ее надвое, потом еще и еще, пока пятьдесят фунтов не превратились в конфетти. Она уже подняла руку, чтобы разбросать эти обрывки по комнате, как вдруг заметила торчащий из кармана бумажник. Вытащив его, она принялась их запихивать в него. Это ребяческая выходка немного ее успокоила. Она представила, как он в ресторане достанет бумажник и найдет там конфетти.

Засовывая бумажник обратно, она нащупала в кармане что-то маленькое и твердое. Это оказался пузырек из толстого коричневого стекла. Отвернула крышку. Она узнала эти таблетки даже без наклейки: нитроглицерин! Такие же были у ее отца. На случай сердечного приступа. Он с ними не расставался, даже когда шел в ванную. Трикси высыпала таблетки в ладонь, завернула крышку и вернула пузырек на прежнее место. Вода в ванной прекратила шуметь. Она стояла, прислушиваясь. За дверью — шорох и стук. Значит, снял с вешалки халат. Сейчас Гай его наденет и выйдет. И застанет ее. С маленькими белыми таблетками на ладони. «Ж-ж-ж», — послышалось из-за двери. Бреется. Трикси почувствовала прилив энергии. Одновременно она осознала всю серьезность того, что сейчас сделала. Это можно расценить как кражу. Нужно срочно положить их обратно. И зачем только ей взбрело в голову их высыпать? Чистое безумие!