Кэролайн Грэм - Смерть под маской

Он протянул руку за рапортом с результатами анализа, который должен был подтвердить, что нитка, застрявшая в рукоятке ножа, идентична образцам ткани, из которой сшита сумка Сугами.

Трой передал ему конверт и включил телевизор, чтобы не пропустить одиннадцатичасовую программу местных новостей. Там как раз шло интервью с миссис Миртл Томбс, почтмейстершей из Комптон-Дондо, которую так ловко сняли, что создавалось впечатление, будто она находится перед самым входом в дом. Ей нечего было добавить ни по поводу Гэмлина, ни насчет обитателей Поместья, о чем она говорила очень убедительно и очень долго. Трой поспешил выключить телевизор, и как раз вовремя: он услышал, как его шеф прерывисто вздохнул. Барнаби сидел с приоткрытым от изумления ртом, уставившись на листок бумаги. Трой пересек комнату, вынул листок из разжавшихся пальцев шефа, уселся и стал читать.

— Не может быть! — выговорил он. — Там что-то напутали.

— Техника не врет. Ошибка вряд ли возможна.

— Но вы перепроверите?

— Конечно.

— И куда нас это заведет, если окажется, что никто ничего не напутал?

— В адскую пропасть, без руля и ветрил, — отозвался Барнаби, неистово нажимая сразу на несколько кнопок на пульте от телевизора, словно намереваясь отомстить за смертельную обиду.

Фелисити поднялась с постели и сидела у раскрытого окна. На ней была шелковая пижама кремового цвета с маковками и полевыми цветочками, которую она привезла с собой в кожаном саквояже. К пижаме прилагались туфли ярко-зеленой замши от Маноло Бланика, с загнутыми носками и высоченными каблуками, напоминавшими нефтяные вышки, но Мэй благоразумно убрала их в ящик, найдя вместо них удобные тапочки. Прежде чем надеть их, она помассировала ноги Фелисити ароматизированным маслом. Сожженая ультрафиолетом кожа была пересушена, а щиколотки тоньше, чем запястья Мэй.

— Нам следует вас хорошенько подкормить, — заметила та. — Нужно есть побольше свежих овощей и много хлеба.

— Спасибо за вашу заботу, но хлеб я есть не могу. Я должна носить вещи только десятого размера.

— Почему так?

— Ну-у…

Дело было в том, что все приятельницы Фелисити носили только десятый размер, а стоило им чуть-чуть пополнеть, они галопом неслись в тренажерный зал и проливали там пот, пока не приводили себя в «норму». Однако в присутствии пышущих здоровьем почти восьмидесяти килограммов живого веса такое объяснение представлялось неубедительным и даже оскорбительным.

— Сама не знаю, — прошептала Фелисити.

— Вам предстоит долгий путь, — продолжала Мэй. — Потребуется вся наша помощь, но вы и сами должны себе помогать. Вы сейчас очень слабы и многого делать не можете, но надо постараться. Это будет ваш вклад, понимаете?

— Да, Мэй.

Упоминание о вкладе Фелисити очень встревожило. Она опасалась, что ее нервная система, и без того хрупкая как льдинка, не выдержит и треснет от напряжения. В клинике, где ее постоянно держали в уютно-дремотном состоянии, ее собственный вклад был чисто финансовым. Может, именно это и имела в виду Мэй? На ее робкий вопрос ответ был отрицательный. Тогда, собрав остатки мужества, она спросила, что именно от нее потребуется.

— Пока почти ничего: ешьте побольше и отдыхайте, а потом будет видно.

Фелисити протянула к ней руку. И в тот же момент промелькнуло воспоминание. Она тогда возвратилась из клиники домой после первого своего срыва и именно вот так же протянула руку к Гаю. Тогда он назвал ее эмоциональным вампиром и повернулся к ней спиной. Но Мэй взяла ее руку в свои еще хранившие аромат масла ладони, поцеловала и прижала к своей щеке.

Фелисити почувствовала, как ее тело мало-помалу начинает согреваться.

— У вас не осталось больше этой гадости, которую нюхают?

— Нет, Мэй.

— Ну вот и хорошо. Тело — это храм, в котором находится ваша бессмертная душа. Никогда не забывайте об этом. И никогда не оскверняйте. А сейчас, — и она потихоньку убрала руки, — мне нужно идти и помочь Джанет с ланчем. Сегодня у нас будет вкусный суп. И постарайтесь пить больше воды.

Несмотря на обещание еще раз взять на себя приготовление основного блюда, Джанет на кухне не было. Мэй решила начать стряпню без нее. Она стала резать артишоки и порей, затем припустила их на сковородке, добавив немного оливкового масла. Заглянув на полку со специями, она задумалась над тем, что бы такое добавить, чтобы возбудить аппетит у Фелисити. Сначала она остановила свой выбор на шафране. В книге «Гербарий» за авторством брата Ательстана говорилось, что шафран «увеселяет дух», правда, в примечании предупреждалось, что «надобно употреблять сию вещь с осторожностью», ибо некий норвежский мистик однажды переборщил с количеством и, хохоча, отошел в мир иной.